Техника - молодёжи 1969-01, страница 30

Пс

■ одземный ход внезапно оборвался. Груда камней отделяет ариежских спелеологов от внешнего мира. Из щелей между камнями брезжит солнечный свет, в легком сквозняке колеблется пламя факелов, бросая причудливые тени на покрытые плесенью своды. Через нескольио минут камни разобраны, и солнечный свет врывается внутрь подземелья.

...На полу лежат два скслета. Их руки сжимают алебарды. Медные конические шлемы, истлевшие лохмотья одежды, остатки снаряжения — пряжки от поясов, оловянные бляшии с непонятными символами: пятиугольник, голубь, пчела. Защитники подземелья, видимо, были убиты сразу: в глазнице одного торчит наионечнии стрелы, грудную клетку другого насквозь пронзило трухлявое древко... Кто эти мертвые стражи подземелья, как они попали сюда и сколько веков сжимают в руках уже не нужное оружие?

В августе 1964 года, когда качалось открытие Монсегюра, исследователи вряд ли могли ответить на этот вопрос.

...Пии Монсегюр хорошо видно с дороги уже с расстояния пятидесяти километров, если ехать из Тараскона в Фуа.

П роклятое место на святой горе», — говорят народные предания о пятиугольном Монсегюре. Для тех, кого влекут сюда тайны древних камней, юго-запад Франции — страна чудес, изобилующая гордыми руинами, ле1ендами и сказаниями о «рыцаре чести» Пар-сифале, волшебном замке Монсалват, легендарном кубке Святого Грааля. Туристам из Европы это окситанское местечко знакомо как одно из самых «мистических и загадочных» во всей Франции, сравнимое разве что с немециим Брокеном. Каким же трагическим событиям обязан Монсегюр своей славой?

К \ V^ ^■Ejj^^^EtS

e3<3ra(]ka

ПОЯВЛЕНИЕ СОВЕРШЕННЫХ

XII—XIII века* Лангедок — независимое государство, простирающееся от Аквитании до Прованса, от Кореи до Пиренеев, имеющее владения на востоке до Триполи. Повелители Лангедока — династия графов Раймундов — настолько могущественны, что их порой называют «королями Юга», в отличие от «королей Севера», царствующей во Франции династии Плантагенетов 8с всех отношениях лангедокская цивилизация отличается от севера, и север бледнеет перед нею. В столице Лангедока Тулузе скрещиваются идеи, философии, учения и религии, пришедшие со всего Средиземноморья.

«Южнофранцузская — проще говоря, провансальская — нация не только проделала во времена средневековья «ценное развитие», но даже стояла во главе европейского развития. Она выработала, первая из всех новейших наций, литературный язык. Ее поэзия для всех романских народов, и даже для немцев и англичан, служила тогда недостижимым образцом... в промышленности и торговле она нисколько не уступала итальянцам. Она не только развила «одну фазу средневекового бытия» в самом «блистательном виде», но воскресила даже среди глубочайшего средневековья отблеск древнего эллинства», — писал в свое время Энгельс, оценивая значение провансальской культуры.

Но наиболее отличается Юг от Севера в области религии — все жители Лангедока примкнули к новой вере. Ее последователей называют катарами (по-гречески «чистыми», «совершенными») или альбигойцами (по центру движения, городу Альби)

«Нет одного бога, есть два, которые оспаривают господство над миром. Бог Добра и Бог Зла. По духу, составляющему его величие, человек принадлежит к первому, по бренному телу он подчиняется второму...»

Эта странная по тем временам философия таинственными путями проникла с далекого Востока во Францию, но она подобна югу, где, как на арене, четко противопоставляются солнце и тень...

¹ Как указывает русский историк Н. А. Осокин, ъ?а на^ звание еретиков Южной Франции первый раз появляется в 1181 году в хронике одного димувенского аббатства.

26