Техника - молодёжи 1972-02, страница 67

Колумбы подводного мира

Писатель-фантаст А. Беляев предсказал появление человека-рыбы и человека-птицы. У А. Кларка в его романе «Большая глубина» космонавт становится акванавтом. В жизни акванавтом стал американец Карпен-тер — третий человек, облетевший вокруг земного шара. Он увлекся подводным миром и предпочел акванавтику космосу.

Вот строки из совсем не фантастической книги А. Чернова «Гомо-акватикус», «В молодости Линка влекло небо. Правда, он не летал в стратосферу, как Огюст Пиккар. Заслуги Линка в другом. Он изобрел несколько штурманских приборов для вождения самолетов в слепом полете и написал книгу об аэронавигации.

А потом Линк спустился с небес, но не на землю, как принято говорить, а в море».

Эдвин Линк первым в мире сконструировал и построил гидростат с высоким внутренним давлением. Люк внизу гондолы открыт. Сжатый воздух не впускает воду в помещение. «И вот человек уже не пленник глубин! Обитатель гидростата, надев акваланг, мог покидать свое убежище и плавать, пока не кончатся запасы воздуха в баллонах. Вернувшись ненадолго в гидростат, ставший ему домом, аквалангист мог передохнуть, зарядить баллоны свежим воздухом, а затем вновь отправиться в путешествие под водой, не особенно ограничивая себя ни глубиной погружения, ни временем...»

Началось подводное строительство. В Советском Союзе, Соединенных Штатах Америки, Болгарии, Франции, Японии и Швеции — чуть «е во всех странах сразу появились архитекторы и строители подводных домов. Кубические, шарообразные, цилиндрические и конусовидные, эти дома, строящиеся под водой, могли бы составить целый городок. Человек хотел узнать, каково ему будет в чужой стихии.

В книге журналиста-акванавта А. Чернова много веселых эпизодов. Первый болгарский подводный дом «Хеброс» был встречен скептически у себя на родине. Зеваки изводили

А. Чернов, Гомо-акватикус. М„ «Молодая гвардия», 1970.

испытателен своими репликами, ухмылками. И вот тогда-то электротехник Кузман Тухичев вывесил транспарант с надписью; «Мы — сумасшедшие». Все, кто с утра до ночи надоедал акванавтам, исчезли как по мановению волшебной палочки, и работа сразу оживилась.

Наступление на океан ведут веселые, смелые люди. Вот отрывок из записей, сделанных во время беседы А. Чернова с экипажем советского подводного дома «Черномор-2».

«— Что больше всего удивило в подводной жизни?

Николаев: Отсутствие чрезвычайных происшествий...

— Что оказалось самым трудным под водой?

Николаев: Пятьдесят раз на день и в самое неудобное время повторять по телефону знакомым и незнакомым, что самочувствие отличное, все системы работают нормально.

— Как долго вы смогли бы прожить в «Черноморе»?

Николаев: Сам бы хотел это знать...

Калинин: Месяцами.

Ломов: До тех пор, пока не надоест обеспечивающим службам».

Рассказывает А. Чернов и о драматических эпизодах истории покорения океана. Американский акванавт Френсис Фалейчик стал на время человеком-амфибией — ему в одну половину легкого вводили через шланг обогащенную кислородом воду. В другую — воздух. А бельгиец Роберт Стенюи захотел стать «земноводным» навсегда с помощью хирургической операции.

Вряд ли этот путь перспективен и приведет к покорению океана. Но покорен он буд*т.

Некогда Дмитрий Иванович Менделеев предсказывал, что настанет время, когда океан окажется одним из главных «снабженцев» промышленности и сельского хозяйства. И сегодня уже многие хорошо осознали его колоссальные возможности.

Стоит напомнить, что вся поверхность планеты Марс в два с половиной раза меньше, чем поверхность океана Земли. Наступление на космос и наступление на океан — разные части одного и того же движения человечества к новым открытиям.

Ю. БУДКИНА

Три стихии Александра Беляева

В. ОРЛОВ

На 3-й стр. обложки

Если выделите чисто технические прогнозы Александра Беляева, можно заметить, что большая часть из них неудачна. Искусственные острова-аэропорты в океане, прыгающие вагоны и автомобили, лучи, останавливающие работу двигателя, летающий металл, ячейки которого заполнены водородом, — все это ие нашло места в современной жизни и, по-видимому, никогда не будет реализовано за ненадобностью. Изобретатель, работавший в 20-х и. 30-х годах, не найдет в мечтах фантаста своих осуществившихся надежд. Но океанологи, медики, биологи, исследователи космоса испытывают глубокое удовлетворение, читая книги Беляева сегодня.

Уже в трех первых значительных произведениях писателя: «Голова профессора Доувля» (1925 г.), «Человек-амфибия» и «Борьба в эфире» (1928 г.) — обозначились три стихии, в которых фантаст стал настоящим прорицателем. Одна из этих стихий — подводный мир.

Современный десантник-аквалаи-гист может назвать себя Ихтиандром лишь в переносном смысле. Жабр молодой акулы, пересаженных хирургическим путем, у аквалангиста иет. Нынешние исследователи океанских глубин и без них чувствуют себя в воде не менее уверенно, чем Ихти-андр. Но и идея «амфибизации» ие похоронена. Ученые надеются найти средства, чтобы извлекать растворенный в воде кислород и использовать его для дыхания.

Ранцы-буксировщики — о них фантаст писал в романе «Подводные земледельцы» (1930 г.) — появились уже в начале 60-х годов. Они дают возможность человеку передвигаться в воде со скоростью 4—5 км/час. Организованы и первые подводные хозяйства для выращивания богатых белками водорослей и ценных морских животных. Растет список домов-лабораторий и целых поселений, созданных на морском дне. Естественно, не обошлосг* дело без подводного телевидения.

В другом фарватере беляевской мечты шли биологи, биохимики, хирурги. Автор «Головы профессора Доуэля» вспоминал: «В Ленинградском медицинском институте научные

63