Техника - молодёжи 1973-10, страница 63
риментом. «Как философ, — писал он, — я с большим вниманием присматриваюсь ко всякой попытке показать сложность химических- элементов. Но как естествоиспытатель я вижу тщетность всех попыток, а потому от прочно установленного и общепринятого нет оснований переходить к фантастическому и произвольному...» Тщательно проанализировав все сообщения об аргентауруме и брошюры самого бизнесмена-ученого, Дмитрий Иванович пришел к выводу: «То, что публиковал Эмменс, повторяет старое сомнение, секретничает, явно отвечает гешефту и страдает с опытной стороны. Секрет и гешефт так бьют в глаза, что об этом и говорить не стоит более. А повторение старого выступает особенно при воспоминании о попытках алхимиков... В прошлые века тоже не только пытались доказать превращаемость металлов друг в друга, но и уверяли, что золото получено и продано; все, по существу, то же, что у Эмменса. Очень уже оно старо и очень плохо обставлено, чтобы вселять убеждение в справедливость утверждаемого...» Только прямое взаимопревращение элементов, обставленное со всей строгостью и объективностью, может быть достаточным основанием для пересмотра взглядов на природу материи, считал Менделеев. Понимая, что Эмменс будет ссылаться на то, что разглашение секрета принесет колоссальные убытки синдикату, и этим будет мотивировать свой отказ от такого эксперимента, Дмитрий Иванович применил остроумный контрприем. Он показал: поскольку золото тяжелее и, следовательно, «сложнее», чем серебро, то превращать золото в серебро должно быть гораздо проще, чем наоборот. Разглашение условий, при которых дорогое золото превращается в дешевое серебро, не может нанести ущерба KapMaHv акционеров. Для науки же превращение золота в серебро имеет такую же убедительность и ценность, как противоположный переход. Дмитрий Иванович предлагал Эмменсу тему для выдающейся научной работы: «Экспериментальное подтверждение взаимопревращения элементов на примере перехода золота в серебро». Эмменс не принял вызова. Сообщения о синдикате «Аргентаурум» быстро исчезли со страниц газет и журналов, и со временем память о нем канула в Лету. И все-таки во всей этой истории, где «секрет и гешефт так и били в глаза», есть несколько непонятных, таинственных сторон. Прежде всего, какие мотивы побудили пуститься в авантюрное предприятие Эмменса — человека с именем и хорошей научной репутацией? Был ли он введен в заблуждение неправильно истолкованными результатами опытов или сознательно по-* шел на обман? Но тогда в чем состоял его план? А может быть, ему действительно удалось осуществить превращение серебра в золото? Как ни парадоксально звучит такое предположение, в истории науки встречаются аналогичные примеры. Так, после изобретения рентгенографического анализа были подвергнуты проверке все кристаллы, полученные Муассаном и считаемые им за искусственные алмазы. На поверку оказалось, что ни один из них не алмаз. Тогда было провозглашено, что при технических средствах, которыми располагал XIX век, синтез алмазов невозможен, и все предшествующие муассановским попытки были объявлены неудачными. Но когда английские физики Баннистер и Лонс-дейл взяли для анализа кристаллики, 63 года пролежавшие в Британском музее под этикеткой «Искусственные алмазы Гэннея», то оказалось, что это действительно алмазы. Секрет того, как в 1880 году Гэнней сумел синтезировать алмазы, до сих пор остается нераскрытым. Как он действовал, чем заменил уникальные прессы и электропечи, которые дали возможность ученым во всеоружии теории синтезировать алмаз в 1955 году? Золото, правда, не из серебра, а из ртути, было получено с помощью ядерных реакций через несколько десятков лет после того, как лопнул синдикат «Аргентаурум». Но не может ли случиться так, что в истории искусственного получения золота Эмменс занимает такое же место, какое Гэнней — в истории искусственного получения алмазов?.. тывая, что золото в 1,8 раза тяжелее серебра и что, по свидетельству Эмменса; при производстве терялось 25% сёребра, нетрудно установить, что на 1 унцию производимого золота требуется 2,3 унции серебра. Таким образом, из одной унции серебра Эмменс получил 0,435 унции золота, затратив на это пре- 9-5 4 1 вращение = доллара. Стоимости же золота в те годы составляла 13,5 доллара за унцию, поэтому за золото,' полученное из одной унции серебра, можно было выручить 13,5 • 0,435 5,9 доллара. Выходит, чистая прибыль синдиката 5,9 — — 4,1 = 1,8 доллара с каждой унции серебра. Если учесть, что стоимость серебра катастрофически падала и в 1897—1899 годах составляла 60 всего 40 центов, то нетрудно понять: Эмменс сулил акционерам норму прибыли в 400—500%! «Помилуйте, — скажет читатель, — все эти расчеты имели бы смысл лишь в том случае, если бы Эмменс действительно осуществил превращение серебра в золото. А это-то как раз и не доказано». Но в том-то и дело: Эмменсу важно было, чтобы его сообщению поверили на небольшой срок... Во время катастрофического падения стоимости серебра соответственно обесценивались серебряные рудники и у их владельцев появлялось горячее желание продать их как можно быстрее. В это самое время Эмменс мог по дешевке скупить акции рудников, а потом начать распространять сенсационные слухи об аргентауруме и о превращении серебра в золото. Если учесть, что лишь в районе озера Онтарио серебряные рудники еже годно давали около 20 млн. унций серебра, то нетрудно понять, какой эффект произвели эти сообщения, сулящие вместо 8—10 млн. долларов в год 30—40 млн. Спрос на акции серебряных рудников растет, они дорожают. Тогда Эмменс быстро распродает скупленные ранее акции и, оставив разницу у себя в кармане, объявляет, что с аргеитаурумом у него получилась ошибка. Могло быть и по-другому. Владельцы серебряных рудников, стремясь избавиться от бесприбыльных и быстро обесценивающихся владений, могли преподнести Эммеису кругленькую сумму. А он за это мог оказать им любезность, своими сообщениями вздуть цены на рудники на время небольшое, но достаточное, чтобы сбыть их с рук за хорошие деньги. Думается, это самое простое и наиболее вероятное объяснение тайны синдиката «Аргентаурум». |
