Техника - молодёжи 1979-06, страница 8

рами. Подъем назначен на завтра, и все внимание главного инженера приковано к подъему. О Тищенко он говорит немного.

— Неплохой сварщик... Будет хорошим сварщиком.

— Виктор Михайлович, а что нужно для того, чтобы стать хорошим сварщиком?

Он пожимает плечами:

— Желание. Только желание. Это главное.

И больше не добавляет ни слова. Он вообще говорит мало, не спеша, тихим, как бы уставшим голосом. Смотрит внимательно, вдумчиво.

Я понял Саломатина так: за два года после первого своего успеха на конкурсах Тищенко приблизился к лучшим сварщикам управления, но стать с ними вровень еще не смог. Говорят, кто слишком быстро поднимается, тот обычно и рано сходит. Интересно, относится ли это к Тищенко?

С Тищенко мы встречаемся на следующий день. Вчера мы познакомились, и я сказал, что хотел бы написать о нем. Он не удивился. Видно было, что ему это приятно, но особого восторга он не выказал. Забота у него была другая: вечером они с женой ехали покупать «стенку», договорились уже на базе, и откладывать было нельзя. Так я узнал, что Геннадий женат, имеет сына, и недавно они с женой получили квартиру.

Биография у него обычная. Школа, техническое училище, армия, работа. Но вот что, пожалуй, интересно: отец его — крановщик — работает в том же управлении, что и Геннадий, двадцать пять лет. В семидесятом году, когда кончил Геннадий восемь классов, отец возвратился из загранкомандировки — был в Сирии. Тогда же, в семидесятом, Тищенко побывал на заводе, который вместе с товарищами строил отец. Отец работал на кране, поднимал многотонные грузы. Солнце светило, монтажники кричали: «Вира!», и бежали наверх, принимали груз и улыбались отцу сверху, показывали «Стоп», скрещивали руки. Тищенко понравилось тогда на монтаже. Собранность, напряженность работы понравились, веселые лица монтажников — словом, вся атмосфера стройки. Тогда он и пошел в училище. Закончил его, отслужил в армии и опять в управление вернулся — сварщиком. Работал в цехе на сварке металлоконструкций. Тут и случился конкурс. Первое место, опять первое место. Шум пошел, разговоры. Из-за конкурсов-то и в сварщики вышел.

— Повезло, — говорит он, улыбается. — Вот честно, — и кладет руку на грудь. — Я вообще удачливый. Не верите?

Ну повезло на конкурсах или не повезло, это еще вопрос. Хотя, конечно, не будь конкурсов, не было бы такого рывка. Но вот опять деталь: когда в 1976 году Тищенко приехал в Москву на курсы сварщиков-автоматчиков, то выяснилось, что его группа изучает уже знакомые ему по училищу автоматы. И он идет к начальству и договаривается с ним о переводе на курсы сварщиков-аргонщиков. Сам договаривается. В Грозный возвращается аргонщиком. Теперь может варить как на автоматах, так и на полуавтоматах. Выиграв зональный конкурс, а с ним и путевку в подмосковный дом отдыха, он не едет отдыхать, а направляется на курсы сварщиков ответственных стыков трубопроводов. За год он делает рывок, но вовсе не случайно — усилия его целенаправленны.

— Борисов помог, — рассказывает Геннадий. — Бели бы не Борисов, наш бывший главный сварщик управления, я бы никуда не попал. Борисов сказал: «Возьмешь третье место, получишь пятый разряд». Потом перед соревнованиями в Свердловске в Москву послал. Большие профили автоматом варили — Борисов меня поставил. И сварку труб в углекислом газе тоже он доверил. Хороший у нас главный сварщик был. За границу сейчас уехал, завод строить...

Трудно становиться мастером. Сколько усилий вкладывается, сколько людей в этом участвует!..

— Трудно стать хорошим сварщиком? — спрашиваю я Гену.

Он улыбается, пожимает плечами.

— Трудно, конечно.

— А что для этого требуется?

Во второй раз задаю я этот вопрос. Тищенко отвечает не сразу: верный признак того, что вопрос этот для Геннадия непрост.

— Ну, старание, конечно, — начал он нерешительно. — Теория-Любовь к сварке... желание сделать работу лучше и лучше...

— Самолюбие?

— Конечно. Каждый старается, чтобы его работу выше оценили.

— Здоровье? — пробую я раскачать его.

— Конечно, здоровье. Глаза у сварщика все время напряжены — глазное давление должно быть отличное. Легкие тоже: чем больше заваришь, тем больше дыму наглотаешься. Сердце должно быть крепкое. В трубе иной раз варишь, в закрытом сосуде. Летом жара — асфальт плавится, а сварщик в сосуде варит. Или зимой — на ветру, на морозе. Вестибулярный аппарат должен быть хорошим — на высоте приходится часто варить...

— Рука должна быть сильной?

— Ну, рука — это дело наживное. Терпение есть — значит, и ру

ка держать будет. Навык появляется. Иной раз, конечно, рука так устанет, что дугу не держишь, другой рукой приходится ее поддерживать. Но ничего, привыкаешь. Главное не в этом. Главное в чем?— Он увлекся. Скованность, появляющаяся время от времени в разговоре, пропала, речь полилась свободно, легко. — Нужно связь чувствовать между дугой и кидтью руки. У сварщика несколько качеств должно быть обязательно: первое— это координация при движении электрода. Он ведь в пространстве дугу ведет — справа налево, слева направо, от себя, к себе... изменяются скорость подачи, длина дуги... Тем. более, что электрод ведь горит, укорачивается. Или, скажем, зазор большой. Опытный сварщик дугу оттянет и заплавит дыру. А уж как оттянуть, тут правил нет. Тут чутье

Опытный элентросварщнн грозненского монтажного управления треста № 7, наставник молодежи Николай Шевченко.

должно быть. Вот Шевченко, наш сварщик-наставник, мне показывал как-то. Нержавейку я варил импортную, а она текучая, мягкая. Ну и наплыв получается, чуть только руку задержишь. А я дугу утерять боюсь. Шевченко взял держатель, показывать стал: «Задерживайся, переноси... медленнее, быстрее... Почувствовал?» Что я скажу? Видеть видел, а почувствовать не смог. Опыта нет, а может, таланта. Иной до конца своей жизни будет варить, а почувствовать не почувствует...

— Это что же, зазор между стенками три-четыре миллиметра, а ты и в пространстве ведешь дугу, и

б