Техника - молодёжи 1982-03, страница 31

Историческая серия «ТМ» ДЛЯ РЕК СИБИРСКИХ

Под редакцией; профессора ЗОСИМЫ ШАШКОВА, главного инженера Министерства речного флота РСФСР ЕВГЕНИЯ АГЕЕВА. Коллективный консультант: секция истории НТО судостроительной промышленности.

В конце XIX века в экономике Сибири сложилась довольно странная ситуация. В Иркутске, Красноярске, Омске и других городах один за другим возникали промышленные предприятия, крестьяне собирали со своих полей завидные урожаи; по Оби, Енисею и Лене, попыхивая дымком, вовсю ходили товаро-пас-сажнрские пароходы, но у огромного и многообещающего региона не было транспортных связей с центром России. Знаменитую Транссибирскую магистраль проложили только в 1891—1905 годах, по морю относительно регулярно снабжался только Дальний Восток, а грузы в Центральную Сибирь везли так же, как и во времена Ермака, — на телегах,. Морской путь к устьям великих рек перекрывали океанские льды.

Как это ни покажется странным, один из первых коммерческих рейсов к устью сибирской реки был совершен только в 1893 году. Тогда к Енисею пароходы доставили 1500 т рельсов, предназначенных для строящейся Транссибирской железной дороги. И только в следующем году за дело освоения Крайнего Севера взялось, наконец, и правительство России — была органи

зована Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана. Она занялась изучением условий навигации в полярных морях, в первую очередь Карском.

Работу проделали немалую, но и в начале XX века говорить о том, что район этот полностью освоен, было преждевременно. Ведь за целое десятилетие — с 1900 по 1909 год — туда прошло всего-навсего 8 торговых судов. Не зря же в 1912 году на одном из заседаний Государственной думы депутаты-сибиряки настойчиво подчеркивали, что «крайне необходимо установление торговых плаваний Северным морским путем через Карское море в устья Оби и Енисея».

Задача эта была решена только после Великой Октябрьской социалистической революции. В апреле 1919 года В. И. Ленин подписал декрет об организации Сибирского революционного комитета, который- в пределах огромного края должен был заниматься восстановлением и развитием народного хозяйства, почти полностью разрушенного колчаковцами.

Одной нз первых мер, предпринятых Сибревкомом, стало создание Комитета Северного морского пути, позже преобразованного в акционерное общество «Комсеверопуть». И уже в 1920 году *в Архангельск прибыл первый караван судов с сибирским хлебом. Так начались регулярные Карские экспедиции — ежегодные рейсы через Карское море к устьям Оби и Енисея и обратно. На запад, следуя за ледоколами, двигались пароходы с лесом — в те годы нашим основным экспортным товаром, а навстречу шли транспорты с техникой для новостроек первой пятилетки и грузами для населения.

Об интенсивности перевозок достаточно красноречиво свидетельствует такой факт. В 1920—1929 годах в устья сибирских рек пришло 87 пароходов (вспомните первое десятилетие века!). Одновременно продолжалось и дальнейшее освоение бассейна. Карское море постоянно обследовали гидрографы, в Усть-Еннсей-

ске, Игарке ударными темпами сооружались перевалочные порты. На их причалах товары, доставленные из глубины Сибири на речных судах, перегружали на морские лесовозы и сухогрузы. Со стапелей ленинградских и николаевских верфей один за другим сходили транспортные суда типа «Анадырь», «Товарищ Красин», «Сакко», предназначенные для плавания в суровых условиях Арктики.

Проектировались, строились и другие суда, которым предстояло работать в устьях Оби, Енисея и Лены. А навигационная обстановка там, надо сказать, довольно необычная: короткое прохладное лето, частые туманы, крутая морская волна, лед по 8—9 месяцев в году. Само собой разумеется, обычные речные «плоскодонки» с легкими корпусами и выступающими за борт гребными колесами тут не годились.

Другое дело — суда, построенные по типу мощного винтового буксира «Первая пятилетка» (остальные суда серии носили название «Советская Сибирь», «Комсеверопуть», «Красноярский рабочий»).

Эти однопалубные суда с возвышенной носовой частью и центральной надстройкой, над которой виднелась просторная ходовая рубка и массивная дымовая труба, даже внешне напоминали скорее классические морские буксиры, нежели сугубо пресноводные суда. С учетом ледовой обстановки их корпуса выполнялись по системе поперечного набора, имели усиленные шпангоуты и девять водонепроницаемых переборок.

Впереди находился форпик, обеспечивающий безопасность судна в случае аварии, при которой в первую очередь страдала носовая часть. За ним располагался ящик для якорь-цепи, далее последовательно шлн цистерна с пресной водой, топливный танк и машинное отделение, под которым — интересный момент! — было устроено двойное днище, в свою очередь, разделенное на нефтяную цистерну и емкость для слива отработавшего машинного масла. В машинном отделении стоя

ли главные двигатели — два четц-рехцилиндровых дизеля известной германской фирмы «МАН». Они-то и обеспечивали судну не только вполне приличную скорость в 10,7 узла, но и тяговое усилие в 8,4—10,7 т.

За машинным отделением, ближе к корме, находились водяные цистерны и провизионное отделение. Кстати говоря, все масляные и топливные емкости предусмотрительно отделялись от прочих помещений судна небольшими полыми «ящиками» — коффердамами. Над герметичными отсеками в иосу и корме были устроены сравнительно небольшие грузовые грюмы, по соседству с которыми, на фок- и грот-мачтах, устанавливались полутонные грузовые стрелы. В зависимости от массы груза они работали от ручных или электрических лебедок.

Здесь же, в основном корпусе, были предусмотрены и помещения для команды, только в отличие от традиционных для старого флота общих кубриков моряков разместили в четырех- н шестиместных комфортабельных каютах, а столовая одновременно служила красным уголком. Командный состав поселили в первом этаже надстройки. Выше находились каюта капитана и радиостанция, а венчала надстройку просторная ходовая рубка. Еще одна интересная деталь — все жилые и служебные помещения на буксирах типа «Первая пятилетка» были покрыты слоем теплоизолирующей толченой пробки.

Четыре буксира этого типа, вступившие в строй в начале 30-х годов, довольно долго проплавали по рекам Сибири, ведя за собой на открытые с моря рейды среди прочих судов и лихтеры (несамоходные баржи) особой постройки.

И сейчас можно смело говорить, о том, что суда типа «Первая пятилетка» были своего рода прообразом кораблей типа «река — море», освоенных нашей судостроительной промышленностью и моряками в 50— 60-е годы.

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВ, внженер