Техника - молодёжи 1985-02, страница 63
Неизвестное об известном Кто же открыл электрон? Борьба за приоритет, как и в любой области человеческой деятельности, наблюдается и в науке. Хотя редко конфликт доходит до судебных процессов или публичных порицаний, в истории познания насчитывается немало имен огорченных, обманутых или несправедливо забытых открывателей. Описываемый случай только один из многих... В 1894 году в журнале «Философикл магазин» (т. 38, с. 418) появилась статья известного ирландского ученого Джорджа Стоун и «Об электроне или атоме электричества». В ней он открыто обвинял всемирно известного немецкого ученого Германа Гельмгольца в присвоении чужого открытия. Речь идет ни больше ни меньше, как о том, кто первым выдвинул идею существования электрона. Дело в том, что еще в 1881 году Стоуни в этом журнале (т. 11, с. 361) опубликовал статью, в которой, между прочим, писал: «На каждую разорванную химическую связь в электролите приходится определенное, одно и то же во всех случаях, количество электричества». Но ведь и Гельмгольц в том же году в английском журнале Химического общества пришел к аналогичному выводу: «Если принять гипотезу об атомном строении простых веществ, то нельзя избежать заключения, что и электричество, как положительное, так и отрицатель ное, разделено на элементарные порции, которые держатся как атомы электричества». Так о чем же спор? Оказывается, не о годах, а о месяцах: статья Стоуни появилась в феврале, а Гельмгольца — в апреле. Однако это не помешало последнему выдвинуть идею как собственную на нескольких заседаниях и конгрессах, поддерживая ее своим огромным авторитетом. Не исключено, что он самостоятельно, независимо от Стоуни, пришел к этой идее, но все равно факт остается фактом: приоритет Стоуни следовало бы признать, и поэтому раздражение ирландского ученого было вполне объяснимым. А поскольку все предпочитали цитировать Гельмгольца, Стоуни и решился на отчаянный шаг — выступить с публичным обвинением. Больше того, пока Гельмгольц собирался развить идею, Стоуни оперативно проделал дальнейшую работу — количественно оценил наименьший электрический заряд, включил его среди фундаментальных природных констант и дал ему название «электрон». И если уж быть педантичным, то термин «электрон» появился впервые в 1891 году в научном журнале Дублинского королевского общества (т. 4, с. 583). Скорее всего этот реальный вклад Стоуни и побудил Гельмгольца благоразумно сохранять молчание. Могли быть и другие причины, связанные, скажем, с состоянием здоровья — Гельмгольц скончался именно в 18914 году. А теперь подумаем: имел ли этот спор какую-то реальную ценность для истории науки, да и вообще убедительные основания? Нет, потому что ни Стоуни, ни Гельмгольц не являются первооткрывателями. В своей «Истории физики» (т. 2, с. 215) Я. Дорфман упоминает, что еще в 1878 году нидерландский ученый Хен-дрик Лоренц говорил о дискретности электрических зарядов. А за семь лет до него немецкий физик Вильгельм Вебер в своей статье писал: «При всеобщем распространении электричества допустимо воспринять, что с каждым атомом вещества связан электрический атом». И, судя по всему, это самое раннее предсказание существования электрона. Однако темная история с электроном на этом не заканчивается. Во всех учебниках, справочниках и энциклопедиях пишут, что предсказанный электрон открыл в 1897 году Джозеф Джон Томсон, получившии за это Нобелевскую премию в 1906 году. Наверное, редко кому встречалось имя Эмиля Вихерта, родившегося в 1861 году, работавшего в Кенигсбергском и Геттинген-ском университетах и умершего в 1928 году. В некоторых справочниках мельком упоминают: «Независимо от Дж. Томсон а он открыл электрон и определил его относительный заряд». И только. Вихерт сделал свое открытие в январе 1897 года и сразу опубликовал статью о нем в физико-химическом журнале Кенигсберг-ского университета (т. 38, с. 12). В это время Томсон был директором знаменитой Кавендишской лаборатории, которая внесла огромный вклад в разгадывание структуры вещества, и находился на гребне научной славы. И все же он припоздал. О своем открытии Томсон доложил перед королевским институтом только 30 апреля, а первая его публикация появилась 21 мая в журнале «Электришн» (т. 39, с. 104). Почти одновременно Джордж Фицджеральд называет вновь открытую частицу электроном (не заряд, а саму частицу!). Так весной 1897 года закончилась интересная эпоха в развитии физики — с великим открытием и двумя поучительными историями. М. ФИЛОНОВ Бывает ofce такое! Не предрекай напрасно В конце XVIII века, когда весь просвещенный мир охватило увлечение аэронавтикой, сама собой родилась мысль покорить на воздушном шаре Ла-Манш. Француз Бланше, уже известный своими показательными полетами в Европе и Америке, первым начал готовиться к броску через пролив. На родной земле ему не удалось найти мецената, и он отправился в туманный Альбион, ' где преуспевающий врач Джефри согласился финансировать предстоящий полет. Причем Джефри настолько заинтересовался предложением, что вознаме рился и сам лететь вместе с Бланше. Однако честолюбивый француз вовсе не хотел делить славу ср своим патроном. Желая как-то отделаться от пожилого медика, он пошел на явный обман: при испытании подъемной силы аэростата надел тяжеленный оловянный пояс, дабы показать — воздушный шар не вытянет двоих... Между тем стало известно, что к точно такому же полету готовятся и на французской стороне пролива. За дело взялся сам знаменитый П. де Розье — первый аэронавт планеты, совершивший путешествие над Парижем 21 ноября 1783 года. Подготовка обоих воздушных шаров закончилась одновременно, и теперь первенство зависело от погоды и попутного ветра. 7 января 1785 года подул долгожданный, благоприятный для Бланше ветер, и он вновь стал всяческими правдами и неправдами убеждать своего напарника остаться в Дувре. Затеялся бурный спор, да такой, что военному коменданту крепости пришлось решительно вмешаться и помирить экипаж. Наконец, в два часа дня отпустили веревки, и ветер понес воздушный шар к бутылка коньяка, которую путешественники собирались распить на финише. Когда же корзину, в которой находились яростно упрекающие друг друга компаньоны, уже начали лизать верхушки волн, Бланше, по словам ядовитых фельетонистов того времени, снял и выбросил за борт брюки. Как бы там ни было, но шар поднялся повыше, и аэронавты благополучно достигли материка. Гондолу этого аэростата французы до сих пор бережно хранят в городском музее Кале. К. БЕЛШЕВИЦ, инженер Рига Франции. На первых порах полет протекал нормально, однако, едва скрылся анг- _ _ _ . лийский берег, шар начал Рисунки Роберта А в о r * r г и м a Rnanuuun: упорно терять высоту, слов но подтверждая опасение Бланше. За борт корзины полетел балласт, потом все остальные предметы и даже ———————— тина, Владимира Плужникова |
