Техника - молодёжи 1986-05, страница 37

начинаются скальные грунты.

Авторитетные эксперты настаивали на сооружении глубокого фундамента с забивкой свай до скального грунта. Они обосновывали свое решение недостаточной несущей способностью морены с подстилкой из водонасыщенных супесей и глины. Был даже сделан расчет нагрузок на башню в предположении, что невдалеке от нее будет вырыт котлован, куда вытечет водонасыщенный песок из-под фундамента. Сподвижники Н. В. Никитина отстаивали смелый проект сплошного кольцевого фундамента, углубленного лишь на 3,5 м, то есть лежащего на слое моренных грунтов. Их точка зрения базировалась на гипотезе Никитина о том, что в процессе строительства и утяжеления башни, естественно, начнет происходить равномерное самоуплотнение грунта за счет сжатия слоя глин и супесей Споры о конструкции фундамента длились два года. В конце концов победили никитинцы. Сейчас уже можно утверждать, что более чем 18-летняя эксплуатация башни, результаты систематических измерений ее осадки подтвердили правильность выбранного решения.

Строительство не имевшего аналогов сооружения потребовало уникальной техники, принципиально новых машин и механизмов. И они были созданы инженерами института Промстальконструкция. Руководил работами автор многих отечественных грузоподъемных механизмов Л. Н. Щипакин. Строители хорошо помнят его излюбленное: «Вира на волосок», когда испытывался очередной новый кран или подъемник.

Еще продолжалось укрепление фундамента башни, а бетонщики уже начали возведение ствола. И опять перед строителями встала новая сложная задача. Бетонирование ствола необходимо было вести без привычных подмостей, чтобы вдоль внутренней поверхности сразу же можно было натягивать канатную арматуру. Для такой технологии не годились традиционные способы, серийные машины и оборудование.

И вот в стволе башни появился диковинный механизм, напоминающий спрута с шестью щупальцами. То был самоподъемный шагающий агрегат, с помощью которого удалось за 17 месяцев, в рекордный срок, поставить основной ствол башни.

300-тонный гигант впоследствии применялся на строительстве и других высотных конструкций. Это трехэтажное сооружение, опираясь тремя лапами из шести на проемы окон, перемещалось вверх. За агрегатом тянулись два двухэтажных лифта в канатных направляющих. Над ним подвесили подмости с калориферами, покрытые «юбкой» из несгораемой ткани, которые предназначались для поддержания постоянной температуры твердеющего бетона. А еще выше был установлен кран для подъема арматуры и металлических конструкций, на которых впоследствии монтировались полы и различное оборудование.

По мере того как три «лапы» подтягивались вверх с помощью винтового механизма и заводились в окна, три другие освобождались и выдвигались из своих окон. За каждый подъем машина шагала вверх на 5,25 м.

Насколько ответствен был процесс бетонирования ствола, можно судить хотя бы по тому, что каждый цикл состоял из одиннадцати сложнейших операций. И среди них такие, как определение после каждого очередного подъема агрегата центра всей конструкции, выверка и установка внутренней и наружной опалубки, подъем бетона, его укладка и уплотнение* и т. д. И так повторялось периодически через 5,25 м. В каждой операции участвовали десятки специалистов. Геодезисты, например, контролировали вертикальность возводимой башни. Казалось бы, сложного здесь ничего нет Каждый школьник знает, что вертикальность определяют с помощью груза, подвешенного к нити. Она сама вытянется вдоль направления силы тяжести. Просто? Да. Но только для конструкций привычных масштабов. А уже на высоте 250 м необходима поправка из-за того, что на силу тяжести накладывается еще одна — центробежная сила вращения Земли. Из-за этого на широте Москвы отклонение составляет 1/700. Поэтому ось высотного сооружения должна проходить по линии равнодействующей силы тяжести и центробежной силы вращения Земли. При этом нужно учесть, что ствол на огромной высоте ни на минуту не остается в покое, изгибаясь от нагрева солнечными лучами, под действием ветра. Выполнение подобных измерений и расчетов потребовало по

истине героических, каждодневных усилий геодезистов.

Не менее трудно приходилось группе авторского надзора. Она отвечала за качество всех работ на башне. Книга записей группы — это 10 томов летописи самоотверженного труда инженеров.

Порой приходилось -переделывать и уже изготовленные элементы конструкций. Так было, например, когда монтировали «бублик» — металлическую кольцевую диафрагму, на которую передаются вертикальные усилия от десятиэтажной обстройки.

Остроумное гибкое крепление «бублика» к стволу предусматривает частичное преобразование вертикальных нагрузок от блока аппаратных и туристского комплекса в горизонтальные сжимающие силы. А они вызывают в основном местные напряжения в стенках. От точности изготовления «бублика» на заводе зависела надежность одного из самых ответственных опорных стыков. Поэтому, обнаружив ошибку в размерах сварного узла кольцевой диафрагмы, Б. А. Злобин настоял на повторном изготовлении всей конструкции.

То, что человеческий глаз воспринимает с земли за иглу, есть не что иное, как венчающий башню 148-метровый металлический шпиль антенны. Он расчленен на шесть секций разных диаметров: пять — трубчатого сечения (диаметром от 4000 до 700 мм) и шестая, верхняя коробчатая, сварная. Такая сплошная «телескопическая» антенна в отличие от традиционных решетчатых имеет то преимущество, что в ней можно разместить в закрытых помещениях антеннофидерные системы. Это особенно ценно на такой высоте (до 533 м), где «гуляют» сильные порывы ветра и шпиль зачастую находится в облаках

Однако монтировать такую антенну, состоящую из отдельных сек-ций-царг, было особенно трудно. Несколько царг собирали предварительно на земле в горизонтальном положении. Выверяли точность сопряжения узлов и деталей. Затем разбирали. И уже после этого каждую царгу поднимали наверх, к месту установки.

Строительство башни стимулировало небывалый творческий подъем большого коллектива ученых, кон-

Окончание см. на стр 61

35