Техника - молодёжи 1990-10, страница 39

Именно поэтому в 1963 году американцы организовали широкомасштабные поиски атомной субмарины «Трешер», затонувшей во время пробного погружения 10 апреля, когда на ее борту было 108 моряков и 21 офицер штаба и представитель фирм, только что отремонтировавших корабль. Казалось, что найти «Трешер» не составит большого труда — обеспечивающее судно «Скайларк», которое до последних мгновений вело переговоры с лодкой, поставило в точке ее последнего погружения буй, чуть ли не на следующий день поисковые суда рядом с ним обнаружили масляное пятно, куски пластмассы, резиновые перчатки.

Подоспевшие океанографическое судно «Атлантис» и гидрографическое «Роберт Д Конрад» с металлоискателя-ми, магнитометрами и глубоководной фотоаппаратурой нашли на глубине 2360 м клочья бумаги, скрученные провода, куски металла, потом баллон для сжатого воздуха, внутреннюю стальную дверь, щетку, обломки труб и... половник. Стало ясно, что здесь затонул атомоход, но его корпус все еще искали. Затем в океане установили электронный буй, на дне уложили 1441 разноцветный пластмассовый диск. Все это понадобилось, чтобы облегчить действия команды глубоководного аппарата «Триест», доставленного к месту катастрофы.

После нескольких долгих и опасных спусков заметили на дне два кратера, образовавшиеся, по мнению экспертов, при падении на грунт частей развалившейся лодки. Рядом были обломки и неоспоримые доказательства — чехол для ботинок, которые надевают при входе в реакторный отсек, с надписью «ССН-5..» и полутораметровый обломок трубопровода с цифрой «593». Поясним, буквы означают принятое в американском флоте сокращение «атомная подводная лодка», а цифры — порядковый номер «Трешера». И все же остатки прочного корпуса найти не удалось, а значит, о причинах внезапной катастрофы оставалось только догадываться. Наиболее вероятной следственная комиссия, работавшая и в 1964 году, сочла разрыв трубопровода, выходившего из прочного корпуса за борт.

Еще более грандиозной была подобная операция, начавшаяся спустя пять лет, после того как в Норфолке приняли радиограмму с атомной субмарины «Скорпион», совершавшей переход на эту базу из Средиземного моря. Вот ее фрагмент: «Мое место 35°07' северной широты, 41°42' западной долготы, скорость 18 узлов, курс 290°». А следующего, предусмотренного графиком, сеанса радиосвязи не было. После того как минуло 27 мая — срок прихода «Скорпиона» в Норфолк, стало ясно, что лодка в лучшем случае терпит бедствие, а в худшем — уже покоится на дне Атлантики где-то в районе Азорских островов, откуда пришло последнее сообщение.

Командование американского флота

Экипажи советских глубоководных аппаратов «Мир-1» и «Мир-2» обнаружили затонувший «Комсомолец» и сфотографировали его.

Так эти операция была изображена » западногерманском популярном журнале «Хобби»...

приступило к поискам пропавшей субмарины. Вскоре 55 боевых и вспомогательных кораблей и 35 самолетов принялись тщательно осматривать водное пространство в расстоянии 50 миль вправо и влево от курса «Скорпиона» — ничего!

И когда стали уже поговаривать, что пора бы свернуть столь дорогостоящие и безрезультатные работы, к Азорам потянулась первая ниточка. В свое время американцы развернули систему дальней разведки «Цезарь». Это была сеть гидрофонов, гидроакустических станций и другой аппаратуры, установленной на океанском дне в 180—5000 м от поверхности, которой предстояло наблюдать за шумами, издаваемыми механизмами подводных лодок — естественно, советских. Как выяснилось, станции «Цезаря» в мае 1968 года отметили специфический треск, подобный тому, что издает ломаемый колоссальным давлением воды корпус субмарины. Пеленги, снятые с гидрофонов, пересеклись в точке, находящейся в 450 милях юго-западнее Азорских островов.

Туда немедленно отправились океанографическое судно «Боудин» и исследовательское «Мизар». Последнее вело на шестикилометровом буксире — коак

сиальном кабеле стальную платформу с магнитометрами, двумя гидролокаторами, подводными телевидением и фотоаппаратурой с парой импульсных ламп, при этом платформа скользила в 4—9 м от грунта.

В один из октябрьских дней (то есть спустя 5 месяцев после подводной катастрофы) поисковики заметили разбитую немецкую подводную лодку времен второй мировой вийны, а потом, на глубине 3 тыс. м, остатки «Скорпиона». Следственная комиссия, опросившая на 23 заседаниях 65 человек, так или иначе причастных к атомоходам этого типа и конкретно к «Скорпиону», пришла к выводу, что вероятнее всего он «превысил допустимую глубину погружения и затонул по неизвестной причине». Для того чтобы прийти к столь расплывчатому заключению, американцам пришлось задействовать 6 тыс. моряков и специалистов и до 400 судов и самолетов.

Попыток поднять «Скорпион», чтобы установить причины катастрофы, не предпринимали. Тем не менее эта поисковая операция, а также исключительно точный «выход» советских океанологов на затонувший в Норвежском море атомоход «Комсомолец» (заметим, предприятия, еще недавно считавшиеся невозможными — найти лодку в океане куда труднее, чем пресловутую иголку в стоге сена) вселяют надежду, что в недалеком будущем спасение аварийных субмарин станет реальным и достаточно эффективным.

37