Техника - молодёжи 1995-01, страница 10

ший не до конца представлял масштаба грозящей ему и его спутникам опасности. Но ведь и синтез почти любого нового соединения тоже не во всем предсказуем, и разумная осторожность, с одной стороны, и безудержная смелость, с другой — это, если хотите, видовая отметина химиков...

Великий англичанин сэр Гемфри Дэви, прожив всего 40 лет, успел открыть шесть новых элементов, сделать множество друг их открытий в области химии и техники. Изобрел, к примеру, безопасную рудничную лампу, которая уберегла от беды множество горняков. А себя — не уберег. От испарений ртутного катода, жгучести едких щелочей и удушливости хлора... Он, что, не знал, на что шел, с чем работал?!

Слишком часто химики "принимали огонь на себя". Отчасти — в силу особого положения их науки как бы в центре естествознания, меж физикой и биологией, царствами живого и неживого. А граница — она всегда опасна, пусть это даже весьма условная граница меж частями Естествознания.

Ответственность на химиках всегда большая, но они, во всяком случае многие из них, и самые достойные, никогда

Воздушный шар Русский", на котором в 1887 г. поднимался в воздух Дмитрий Иванович Менделеев.

Четвертый блок ЧАЭС, развороченный взрывом Саркофа а еще нет, только-только идут восста-

не боялись принимать ее на свои плечи, особенно в ситуациях, когда промедление смерти подобно. Последний тому пример — поведение и логика действий современника нашего и соотечественника, русского химика Валерия Легасова в самые страшные первые дни чернобыльской беды.

В ту черную апрельскую субботу он оказался с утра на большом толковище в атомном ведомстве, которое звали тогда Минсредмашем, не то чтобы случайно, скорее по стечению обстоятельств. Мог на его месте быть любой другой замдиректора Курчатовского института, но в том, что именно Легасов там оказался, когда сообщили об аварии на ЧАЭС, вижу, если хотите, указующий перст Судьбы.

Тут же, как водится, создали правительственную комиссию, и Легасов в нее был включен как представитель науки. Вечером комиссия была уже в Чернобыле. Разрушенный взрывами реактор продолжал еще гореть, осколки ядерного горючего образовали сильно излучающий ореол. Нужно бьло что-то срочно предпринимать.

В первых облетах места катастрофы химик принял участие наряду с военны-

новительные работы. Человек в респира оре слева - химик Валерий Алексеевич Легасов, один из первых ликвидаторов, героев и жертв Чернобыля. Только химия защищает его от радиации - химия, воплощенная в материалах защитной амуниции, и химия — как область знания.

ми, рвался возглавить радиационную разведку вокруг самого пекла. От него же ждали и требовали другого — научно обоснованных ответственных решений за то, что делать дальше.

Укрощали атомное пламя подручными средствами: сбрасывали с вертолетов мешки песка и доломита да еще свинцовые болванки, которые тут же плавились, и металлические ручьи, растекаясь по трещинам, не только улавливали нейтроны, но и охлаждали реактор. Доломит, разлагаясь от жара, выделял углекислый газ, чуть более тяжелый, чем воздух, и оттого фронт огня на реакторном графите последовательно слабел. Песок и глина работали в качестве пассивных пламегасителей. Уже ко 2 мая аварийный реактор был "практически закупорен" (слова из легасовской докладной)...

Чуть позже химик Легасов предложит ставить под "Елену" — верхнюю крышку реакторов чернобыльского типа — емкость с легко испаряемыми соединениями бора, чтобы, если вдруг резко, как в Чернобыле, подскочит температура, молекулы борсодержащих соединений перешли в газообразное всепроникающее состояние и бор остановил цепную реакцию. Не знаю, было ли принято это предложение или нашли иные противопожарные средства, знаю другое: поступить разумнее, рациональнее, в немыслимых тех условиях вряд ли было возможно. Чиновному люду, в том числе от науки, легко было потом пенять Легасову на то, другое и третье. И палки в колеса любому его начинанию вставлять, приближая тем самым его мученическую кончину ровно три года спустя после Чернобыля...

Напоминаю недавнюю эту историю не только затем, чтобы еще раз подчеркнуть главный свой тезис: химики — это обязательно смелые и трезвомыслящие люди, но и о том, как часто именно химикам приходится брать на себя ответственность за все, что недомыслили, недоделали, недопоняли многие и многие нехимики.

"Дорогой Козел отпущения..."

Коротенько — о тех "собаках", которые традиционно вешают на химию и химиков. Из них самая главная: это они, химики, отравили своими отходами, и не только отходами, все и всех. В качестве дополнительных аргументов приводят примеры с неразлагающимися в почве годами синтетическими пленками и стиральными порошками, озоновые дыры атмосферы, побочное действие лекарств, водку и наркотики.

Разберемся с документами в руках, насколько справедливы зти обвинения. Вспомним, кстати, конференцию ООН по окружающей среде и развитию — 1992 г., Рио-де-Жанейро — и принятую ей "Повестку дня на XXI век", содержавшую более 400 страниц лаконичного убористого текста.

Главный вывод: чтобы избежать глобальной катастрофы, человечество должно либо прекратить наращивание мирового промышленного потенциала, увековечив тем самым разделение мира на богатые и бедные страны, либо найти способы сочетать сбалансированное развитие с ориентацией на сохранение природной среды.

Какова роль химии и химиков в создании всех подстерегающих нас опасностей и, напротив, что могут они сделать для того, чтобы зти опасности если не ликвидировать, то ввести в какие-то ра-

Т Е X Н И К А - М О Л О Д Е Ж И

1 ' 9 5