Техника - молодёжи 2000-07, страница 49

в XVIII веке не предвещали войн из-за нефти, в XIX веке — регулярных авиарейсов через Атлантику. Хотя фантасты уже видели возможность самолета. С паровым двигателем.

Составляя «элементарные экономические выкладки», необходимо принять во внимание удешевление космических полетов в результате работы инженерной и научной мысли, удорожание ресурсов в результате их исчерпания (значит, соотношение затрат и прибыли от полета может измениться кардинально). Отдельная проблема, о которой можно писать целую статью, — демографический взрыв. От него в связи с космосом Б.Иванов сначала как-то странно отмахивается: «Решать проблему перенаселения нашей планеты придется другими способами» Какими? Всемирной резней или контрацепцией? «Выкладки» показывают, что контрацепция сможет внедриться в странах с сильным традиционализмом только через несколько десятилетий. Так что космос может оказаться неплохой заменой резне (скорее, к сожалению, дополнением к ней, что сам Б.Иванов ниже признает).

Завершая тему космоса, Иванов справедливо, на мой взгляд, отмечает: главное, что можно будет получить из космоса, — это информация. Но это и будет основная ценность в будущем. Не сырьем единым жив человек. Так что идеи фантастики в области освоения космоса еще рано сбрасывать со счетов.

Но и сам космос вместе с инопланетянами и роботами — далеко не единственная тема, ради которой стоит читать фантастические произведения XX века. Любое сильное литературное произведение — фантастическое, реалистическое и прочее — сильно своей психологической стороной. Как правило, речь идет об обычных людях в необычных обстоятельствах. Реже (и это даже интереснее) — о необычных людях. О странных людях Или даже о странниках. Тем более, если странники приходят не из космоса.

Б.Иванов считает, что «нынешний взлет информационных технологий НФ прошляпила». Это замечание не вполне справедливо. Идея электронного «супермозга» фантастикой была вполне освоена и даже банализирована. НФ увидела явление, но не поняла его значения. И испугалась, как и Б.Иванов. Тема электронного мозга, захватывающего власть, — это и есть та угроза захвата власти ЭВМ, о которой пишет Иванов. Но только ли в возможности всеобщего контроля за разумом смысл информационной революции? Советская фантастика нащупывала и другую сторону этого процесса — освобождение человека от нетворческого труда. А чисто творческий человек — это уже не вполне человек. Он уже немного странник. Конечно, реальная жизнь выберет свой драматичный путь между утопией и антиутопией. Но фантастике можно сказать спасибо и за общие вешки, расставленные в грядущем для исторического потока.

Еще больше фантастика может поведать о странных обществах. Что это за

общественное устройство прозревают они в будущем? Вроде, коммунизм, ныне проклятый демократами и опошленный коммунистами. Но вроде и нет. Воплощенная мечта о свободе, рациональности, гуманности. Профессорство — мечта о разумной, я бы сказал, педагогичной, внешней политике. Но при этом — живое общество с живыми людьми. С официально отрицавшимися «противоречиями при коммунизме». Утопия? Может быть. Но когда-то утопией было и всеобщее избирательное право. А вот ныне оно — реальность.

Утопии особенно хорошо удавались советским фантастам, творившим на грани коммунистической идеологии и шестидесятнического инакомыслия. Картины общества, радикально отличные от капитализма и «реального социализма», могут потерять смысл только в условиях новой «эпохи стагнации», о возможности которой пишет Б.Иванов. Но здесь он снова противоречит себе. Эпоха эта возможна в рамках идеологии «общества потребления». Конец истории в стиле Ф.Фукуямы. Но «общество потребления» для этого должно выполнить то «немногое», что, по Б.Иванову, необходимо для наступления новой «эпохи стагнации»: решение демографической проблемы, снижение уровня потребления (при чем тогда здесь идеология «общества потребления»?), ликвидация агрессивных тенденций в обществе (!), предотвращение экологической и информационной катастроф. Ничего себе список. При этом Б.Иванов понимает, что на планете не уместятся «вторые США». Что же было об «эпохе стагнации» говорить? И не вызывающий возражений вывод: «Перемены неизбежны».

А если они неизбежны, то, значит, на смену нынешним общественным отношениям придут какие-то другие. Судя по настрою Б.Иванова, он ожидает новое средневековье. Но вот незадача — история в масштабе всего мира не возвращается вспять. Для этого нужно уничтожить всю интеллектуальную и творческую элиту. А если нет — она найдет путь в будущее. Сначала — в фантастических произведениях, а потом, глядишь, — в технических проектах, политических программах и воплощенных утопиях J

Александр ШУБИН, доктор исторических наук, Москва

ЗВЕЗДОЛЕТЫ

Борису Иванову нужно отдать должное: тема поднята своевременно — конец века обязывает оглянуться назад и подвести итоги. Рубеж столетий — неплохой формальный повод для размышле

ний и о НФ, и о предсказании будущего, — и подходы должны быть разные: литературные и научно-футурологиче-ские. Тем не менее, мне кажется, что год с тремя нулями — все-таки слишком условная граница. Да, пусть классическая НФ слишком опережала события, а земная цивилизация пошла немного не тем путем и «не уложилась к сроку» — ничего страшного. Это повод проанализировать ошибки, а не повод хоронить перспективнейшие тематические направления фантастики. Прежде всего, это касается космической НФ. Космическая экспансия человечества, отраженная в произведениях фантастов XX века, все-таки достаточно точно соответствует будущему нашей цивилизации. Просто сроки несколько отодвинулись. Попытаюсь доказать это.

Прежде всего, упрекая фантастов за излишнюю приверженность историческим стереотипам, Б.Иванов указал на то, что освоение внеземных далей представлялось в середине XX века как некое подобие эпохи Великих Географических Открытий (ВГО). На деле же, по мнению автора статьи, все оказалось далеко не так.

Что ж, возможно, это справедливо: классики НФ творили под влиянием своих представлений об эпохе ВГО как времени интенсивного открытия, исследования и освоения новых земель. Процесс этот считался относительно быстрым, гладким, поступательным — дескать, со времен Колумба и до XIX века цивилизованные страны, не сбавляя темпа, покоряли одну территорию за другой. А ведь такое представление об этой эпохе как раз и неверно! Но самое интересное — что реальные этапы развития космонавтики аналогичны реальным историческим этапам, на которые можно разделить эпоху ВГО.

Первый этап (назовем его романтическим) — с середины XV века до конца XVI — время Колумба и Магеллана. Первопроходцев и завоевателей манила вдаль мечта о неведомых странах, изобилующих сокровищами. Искали пути в полулегендарные Индию и Китай, искали и совсем уж мифические Эльдорадо, острова Блаженства и страну короля-пресвитера Иоанна... Кое-что нашли — и кое-какие сокровища тоже Но разочарований было больше. Грубыми мазками наметили карту мира, и, когда развеялись последние мечты, трезвый экономический расчет (самый мощный фактор,

1 Л здесь я с автором полностью

Д /J согласен) взял верх. И резко

W/ ' | снизились темпы исследо-

\] U ваний и освоения. Наступил период относительного застоя в эпохе ВГО. Более полутора столетий, вплоть до середины XVIII века, — никаких более или менее крупных открытий и даже попыток проникнуть за уже известные границы. Более того, был явный откат, многие новообнару-женные земли были просто потеряны. Пожалуй, только Россия с ее движением «встречь солнцу» представляет исключение, впрочем, русские и в путь от -

ТЕХНИКА — МОЛОДЕЖИ 7 2 0 0 0

47