Техника - молодёжи 2001-02, страница 11

пришлось бы выложить на порядок больше Правда, они запустили свой «Скай-лаб»... Но этим и ограничились — решили осваивать Луну

Конечно, новая международная космическая станция имеет теперь больше возможностей для научных исследований, чем «Мир», и участвуют в ее финансировании чуть ли не два десятка стран. Наш финансовый вклад в создание и эксплуатацию МКС составляет 30%, а это как раз та сумма, за которую мы могли бы построить три таких станции, как «Мир».

А уж если говорить о нашем реальном вкладе, то он, во всяком случае не меньше американского, даже учитывая все их огромные многомиллиардные будущие затраты. Все, что мы практически наработали на «Салютах» и «Мире» без чего невозможно было создать сегодняшнюю международную станцию, они получили, повторяю, почти за так... Ну а теперь принято решение затопить «Мир» И оно связано, в первую очередь, с тем, что американцам наша станция уже не нужна: все, что надо было, они поимели. Наше участие и наши претензии на космос им не нравятся и не нужны. У них будет подначальная им станция, на порог которой они будут милостиво пускать наших космонавтов. Что это означает реально? В Центре управления полетами лишается работы большое количество высококлассных специалистов. Неизвестно, чем будет заниматься Центр подготовки космонавтов. То есть все это значит, что с пилотируемой космонавтикой в России покончено Хотя, повторяю, станцию еще можно было сохранять несколько лет и все это время как-то использовать, что дало бы нам возможность уверенней чувствовать себя на международной станции. Как только «Мир» будет затоплен, американцы на МКС — полные хозяева. Так что перед нами акция, направленная исключительно на то, чтобы покончить с присутствием российских станций в космосе и чтобы монополистами оставались американцы. Я уже не говорю о том, что все эти громко подаваемые нашими ангажированными СМИ истории о поломках на «Мире» — мол, один отказ за другим, — все они есть ни что иное, как нагнетание ситуации, чтобы оправдать решение об уничтожении «Мира». Дескать, видите, он уже рассыпается, в самый раз его топить. Вот так обстоит дело. Это практически конец нашей космонавтики

И картина моя — собственно говоря, реквием ей. А не только станции «Мир». Хотя на холсте представлена непосредственно ее гибель. На картине показан момент, когда станция уже прошла торможение и погибает, сгорая в плотных слоях атмосферы. Вошла в нее, начала загораться, гореть, разваливаться. И более тонкие ее части начинают сгорать первыми.

И в первую очередь, то, что тонкое, может отломиться, панели солнечной батареи отлетят, корпус будет чуть дольше держаться, но он тоже не рассчитан на посадку, тоже полностью сгорит. Долетят до земной поверхности отдельные обломки двигателя, может быть, какие-то емкости плотные, тяжелые. Мало что долетит.

- Андрей скажи пожалуйста, возможно ли в момент входа станции в плотные слои атмосферы сделать киносъемку — из космоса, с земли, с борта самолета?

— Это очень сложно потому что такого четкого, рассчитанного до секунды, момента нет. Как нет четких границ у атмосферы — она плавно переходит в вакуум космоса Где-то на высоте примерно 80 км усилится трение и начнется возгорание Но очень трудно рассчитать, где. Ведь как все происходит? Станцию тормозят и тем самым сталкивают с орбиты, но она не камнем вниз падает, она летит дальше по направлению орбиты, но уже со снижением; в какой-то момент — по касательной к атмосфере; она, атмосфера, более плотной становится сопротивление растет станция тормозится, начинает раскаляться, разламываться — и как бы заныривает в атмосферу, резкое торможение ее как бы затягивает. И дальше, все больше раскаляясь и разваливаясь, она входит во все более плотные слои, все более отвесно — пока либо не сгорит полностью, либо ее отдельные

то что-то снимешь Ну а находясь внизу в океане, — тоже надо точное место знать. То есть, конечно, увидишь падающую звезду — это будет видно на сотни километров, но насколько ты будешь от этого места близко и насколько подробно ты это увидишь? Вопрос.

— Много ли времени займет само сгорание?

—■ Затрудняюсь ответить, поскольку станция имеет сложную конфигурацию, неаэродинамичную. Она будет разваливаться на куски, и куски будут разлетаться, гореть каждый отдельно. Причем непредсказуемо. Ведь, скажем, проломило где-то борт, у станции аэродинамика изменилась — и ее закувыркало, разорвало на части Это будет, грубо говоря, такой звездопад короткий. Не одна падающая звезда, а много. Кстати сказать, наш второй спутник искусственный, на котором Лайка летала, — так его вход в плотные слои случайно наблюдали с корабля — какой страны, не помню. Это был именно звездопад — как рой метеоритов. Тут же будет действительно феерический такой

На снимке (слева направо): Нина Лапу-нова (супруга Соколова), летчик-космо-навт Владимир Ляхов, журналист из ГДР Питер Трог, художник Андрей Соколов и аспирантка Института этнографии АН СССР Татьяна Таболина. 1980 г.

осколки не достигнут земной поверхности. Но все дело в том, что рассчитать точно момент, когда она войдет в атмосферу, и установить с точностью хотя бы до сотни километров место, где войдет, невозможно. Почему для затопления выбран Тихий океан? Потому что самый большой. Ошибся туда-сюда на 100 км — не страшно.

Если находиться в космосе на космическом корабле, то надо знать, где именно и когда находиться. Корабль космический — не самолет, он свободно не маневрирует на орбите. Его можно запустить в район затопления станции, а дальше — как повезет. Что-то ты увидишь, может быть, используя оптику, и если повезет,

обвал звездного неба (типа салюта, но в противоположном направлении — вниз). А как долго? В общем-то, секунды Даже не минуты, ну, в пределах, может быть, одной минуты. Опять же, это все очень трудно рассчитать, что-то будет падать быстрей, что-то дольше, не знаю...

Не знаю, и насколько у меня получилась эта картина, но работа над ней крови у меня отняла много, потому что столько на душе было боли, и обиды, и злости, и, в общем-то, даже ненависти.

— Недаром ты назвал ее «Убийство», а, скажем, не «Затопление станции».

— Убийство и есть убийство. Когда человек умирает своей смертью, то значит человек умер, а если его вынуждают это сделать, то значит его убили. И станцию убили, а не умерла она.

— Убийство — потому что помогли умереть?

— Заставили! ■

Александр КУЛЕШОВ, фото автора

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 2 2 0 0 1