Техника - молодёжи 2002-04, страница 55

хочет, хочет, хочет, хочет счастье угадать...». Подходим ближе к склонившимся над микроскопами «конгрессменам» и вдруг по радужным бликам замечаем, что прошли под огромной, до потолка, аркой.

Нас заворожила игра света на стелах, и мы отходим обратно. Цвета пробегают снизу вверх, подходим ближе — сверху вниз. Это цвета побежалости: три стелы, сходящиеся к

дэн на протяжении 10000 лет. Циферблат состоит из двух пар колец; наружные показывают, в каком году мы живем, внутренние — месяц и время суток. Когда эти часы построят — сейчас перед вами их трехметровая модель — и запустят, они и в 12000-м году от Рождества Христова будут показывать точное время».

Под горизонтальным маятником с тремя шарами на лучах находится спу-

вершине, выполнены из металла. Означенную скульптурную композицию солнечных часов под названием «Солнечная пирамида» намечено установить в зеленой зоне английского города Честерфилда в назидание всем курильщикам табака «Честерфильд».

— «А что за часы на металлической ферме видны промеж стел пирамиды?» — «Какие это часы? Ха-ха-ха! Тикают всего лишь раз в сутки! Очередное чудачество американца Хиллиса. Вон он и сам ходит у своего ходометра (заставка, поз. 2)». Подходим к долговязому седому человеку в темно-си-нем отутюженном костюме, белоснежной рубашке и галстуке бабочкой. Блеск лакированных штиблет на мгновение отвлекает внимание от переливов трех шаров, медленно поворачивающихся в обе стороны на 350°. «Здравствуйте, мистер Хиллис. Мы из журнала «Техника — молодежи». — «Гуд дэй, господа. Мне приятно ваше внимание. Еще и потому, что мой хронометр рассчитан на вечную молодость». Заметив наше удивление, Дэнни Хиллис поясняет: «Этот механический календарь предназначен отмерять время дэн за

ми. «Вы обратили внимание на диаграмму точности часов с 1300 по 2000 г.? (см. «ТМ», №3 за 2002 г.). Говорят, именно из-за погрешности хода часов повредился в уме Максимилиан 1(1459— 1519, император «Священной Римской империи» с 1493 г.). Он пытался все часы в своих владениях привести к одинаковому времени. Однако в ту пору отклонение суточного хода часов составляло в среднем 10 мин. «Как же так? — удивлялся Максимилиан. — Как я смогу управлять людьми, если не могу механизмы привести к одному действию?».

Век электричества

Председательствует физик Петр Николаевич Лебедев (1866 — 1912) — этим выбором Оргкомитет конгрес-

сковои регулятор, подающии импульс маятнику. Механический привод регулятора состоит из пяти дисков, напичканных тысячами подвижных штифтов. Штифты со щелканьем то входят внутрь диска, то выскакивают оттуда. Эти действия соответствуют числам булевой алгебры: выход — «нулю», вход — «единице».

«Вы видите механический компьютер, вроде того, что выдумал триста лет назад Лейбниц (Готфрид Вильгельм, 1646 — 1716), настоящий математик», — говорит компьютерщик Хил-лес, а эксперт припоминает, что еще за четверть века до Лейбница первую вычислительную машину (1642) сделал Блез Паскаль (1623 — 1662). Паскапе-вым колесом кратко назвали современники его сложную систему штыревых колес. С 1646 по 1652 г. Паскаль изготовил несколько таких машин и часть их продал. До наших дней сохранилось восемь паскалевых машин.

На табло электронных часов Новосибирска-Главного зажглось «10-55». Значит, через пять минут начало заключительного заседания, и, как бы ни хотелось еще порасспросить кое о чем Хиллиса, этикет требует без опоздания занимать места в зале.

«Скачут минуты, устав от важных дел. Бегут, бегут, бегут, бегут — и месяц пролетел», — заканчивается песенка дружным боем 11 часов. Гости рассаживаются, делясь впечатления

са отдает дань стране-устроителю. П.Н. Лебедев заслужил всемирную известность своими опытами по определению давления света. Еще на заре многообещающей юности он страстно желал заниматься электротехникой и стать инженером. Даже проучился три курса в Императорском высшем техническом училище (ныне Московский государственный технический университет имени Н.Э. Баумана). Все началось со старинных часов, которые случайно попали ему в руки. Хитроумная конструкция вызвала в нем чувство восхищения и навсегда «заразила» любовью к физическим приборам. «Имея врожденное влечение к той неизменной и понятной законности, которая меня еще значительно раньше поражала в часах и которую я себе понемногу уяснил, «вскрывая» нутро старинных стенных часов, я платонически наслаждался лицезрением хитрых приборов в магазине Швабе и пользовался учебником физики Малинина, как ключом к этим Алладиновым лампам», — поясняет свое становление Лебедев. Высоколобый, с при

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 4 2002