Техника - молодёжи 2002-08, страница 52

то мои искупались в том, самом первом составе. И мозги у них заработали — дай Бог каждому. Даже речевые способности прорезались. Вот только голосок... отвратительного тембра, высокий, скрипучий, а тихо говорить они не умеют, ревут, что твоя иерихонская труба. Меж тем, обиднее всего другое: по наследству, как выяснилось, отлично передается мохнатая шерсть, но не интеллект. Дети у моих слонов полнейшими дебилами выросли, а уж следующее поколение и того страшнее — массовое озверение началось. Так что родители, перехитрив всех, из этой бешеной популяции сбежали. Полутайга, она большая, конечно, на всех хватит, но Борьке с Машкой хотелось обратно в Африку вернуться. Однажды ночью решили прийти на городской пруд — ни для чего, так, ностальгия замучила по тем местам, где однажды они стали совсем другими. Ну, поплескались, поныряли, да и обнаружили в глубине туннель, ведущий в Бездонное озеро. А дальше — больше: из Бездонного нашли выход то ли в Байкал, то ли в Каспий, Борька в названиях путался поначалу, но в любом случае, до океана добраться уже не проблема...

— Ну и что дальше? — несколько рассеянно спросил Шарыгин.

— Что дальше, не знаю, а Машка теперь уже в Кении живет постоянно, и Борька с нею, но он по Мышуйску дюже тоскует, да и без меня грустно парню. Какими-то своими путями, раз или два в год приходит, приплывает. Есть у нас условленные дни, вот сегодня как раз такой, а если меняется что-то, он мне бросает мышагу по мылу.

«Присылает сообщение по e-mail», — машинально перевел сленговый оборот Шарыгин и от этого молодежного мышуйского жаргона как-то совсем приуныл, верить Пимушину перестал абсолютно, даже чуть-чуть испугался — не то за него, не то за себя — и хотел рубануть с плеча, мол, не пора ли вам, Гурий Серафимович, обратно к Вольфику? Но тут они как раз и пришли.

Тихо было над городским прудом и очень темно. Потом на удачу из-за облака полная луна выглянула, и в этот самый момент задрожала поверхность воды, заволновалась, и поднялось из пучины сказочного вида чудовище — лохнесское, не лохнесское, но впечатляющее. Огромный, местами облезлый, но все еще очень лохматый слон. Подошел к берегу, присел, как человек, на ступени променада, и Пимушин стал с ним разговаривать. Шарыгин смотрел скептически, не очень-то и слушая, какие слова шепчет профессор в огромное волосатое слоновье ухо. А Борька реагировал все больше движениями хобота, голоса не подавал, чтобы всю округу не перебудить, а глаз его в темноте да за мохнатыми бровями было не разглядеть толком.

— Молодой человек, — окликнул вдруг Пимушин. — Я специально задал ему ваш главный вопрос — как отсюда на Рижское взморье попасть? Вот, послушайте, точнее, посмотрите, что он ответит.

Шарыгин послушно оглянулся на слона. А тот поискал вокруг хоботом что-нибудь пишущее, потом, не найдя, по-хамски передней ногой развалил столбик балюстрады, подхватил обломок кирпича и принялся тщательно выписывать им на гранитных плитах:

«Мне-то известен путь отсюда к морю, но я умею очень долго не дышать, а у вас не получится, нужен запас воздуха часов на шесть. Если к следующему году подготовитесь технически, готов взять вас с собой. Удачи, Михаил! А теперь мне пора».

Шарыгин был сражен наповал этой информацией. Он больше ни слова не сказал профессору Пимушину. Только молча кивнул и пошел себе, пошел по притихшим в ночи аллеям парка куда-то к центру...

Собственно, оставалось у него теперь два пути: либо — домой к любимой жене (так ведь, черт, уже третий час, спит она и не ждет его!); либо к друзьям-полуночникам в «Пену дней» (а как раз этим летом владелец пивбара Ма-рио Абдуллашидзе сделал свое заведение круглосуточным).

Если подумать, второй вариант представлялся более логичным. □

ЗАКОЛДОВАННАЯ

г. Кемерово СТРАНИЦА

Почты в редакцию сегодня пришло немного. В одном письме оказалась миниатюра «Заколдованная страница», которую я переправил на стол редактору художественной прозы. Он сразу принялся читать.

Когда я оторвался от другого письма — в кресле напротив никого не было. Как тихо вышел — подумал я.

— Ты видел?! — вдруг выпалил корректор. — Растворился в воздухе. Ррраз — и нет! Исчез, понимаешь?! — он пересек кабинет и взял листок с миниатюрой. — Читал. Лоб морщил. Вроде как удивленно хмыкнул и...

И тут он сам пропал. Но теперь уже на моих собственных глазах!

В кабинете остался один я. Не знаю, что бы я предпринял, но раскрылась дверь, и вошел человек, которого мы побаиваемся. Он фантаст и едва ли не каждый месяц приносит в редакцию очередной пухлый роман.

Но сейчас я был ему, ей-богу, рад!

— Два человека исчезли, — только и смог выговорить я. Фантаст нимало не расстроился и потряс толстенной папкой:

— Не пугайтесь. Сегодня у меня повесть.

Минут десять я втолковывал ему, что произошло. Наконец, фантаст мне поверил:

— Значит, они оба читали рассказ? Тогда виновник происшествия — автор миниатюры. То же произойдет с каждым, прочитавшим произведение. Возможно, это особый текст, который служит связующим звеном между параллельными мирами. Этот текст — программа, обеспечивающая взаимодействие неизвестной нам структуры мироздания с возможностями человеческого мозга.

Теория бредовая. Впрочем, чего еще ожидать от фантаста?

А он горячо продолжал развивать идею:

— Для них ничего не произошло. Никто из прочитавших этот текст даже не заметил, как оказался в параллельном мире, заняв место личности, которая только что перенеслась в иную реальность и заняла там место...

— Почему же никто не заменил людей, пропавших в нашей редакции?

— Сейчас узнаю! — сказал фантаст и взял листок с миниатюрой. Спустя пару минут смельчак бесследно растворился в воздухе.

Сначала я записал всю нашу историю. А потом стал читать «Заколдованную страницу». Действие происходит в редакции журнала, где пропадают сотрудники, читающие текст об исчезновении людей в редакции журнала, которые читают миниатюру «Заколдованная страница».

Текст создает жутковатое ощущение бесконечности. Это так странно, что я начинаю верить в теорию фантаста. Быть может, он был пра... ■

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 8 ' 2 0 0 2

50