Техника - молодёжи 2002-08, страница 51

— Мы уже возвращаемся? — решил уточнить Шарыгин, напряженно вспоминая, куда и зачем они вообще плыли.

— В том то и дело, что нет, молодой человек, — улыбнулся Пимушин. — Мы плывем дальше. В этом месте пути по первому разу все засыпают почему-то. Но уж поверьте мне, лодку я не разворачивал, да и смотрите сами: мы все так же плывем по течению, а в каком месте в город втекает Мышуя, надеюсь, вы помните? То есть мы сейчас как раз, что называется, в верховьях и скоро будем проплывать центр города.

Шарыгин попытался представить себе, как именно текут две реки, попадая в город с разных концов и притом дважды, — до слияния и после, — попытался и не сумел. Новая мысль посетила его.

— Гурий Серафимович, — а карта Мышуйска существует? Я почему-то никогда не видел.

— Помилуйте, Михаил! Какая карта? Мышуйск абсолютно засекреченный город, на картах России и мира его, естественно, нет, а топографические полукилометровки есть только в распоряжении генерала Водоплюева. Но вы себе даже не представляете, как эта ценность охраняется. Легче выкатить танк за ворота и вынести весь оружейный склад, чем получить из сейфа хоть один экземпляр карты.

— Странно, — сказал Шарыгин, — но ведь карту можно составить и самому.

— Правильно рассуждаете. Ваш покорный слуга несколько лет назад этим и занялся. Отчего и загремел опять к Вольфику.

Шарыгин совсем загрустил. Они уже проплыли центр, и вновь потянулись по берегам сады да огороды.

— Так и в чем же суть нашего сегодняшнего эксперимента?

— Видите ли, мне очень хотелось, чтобы кто-то еще кроме меня убедился в странностях местной географии. Вы сейчас пронаблюдаете за впадением рек одна в другую и поймете всю глубину моего отчаяния. Ведь тогда, уже выйдя из больницы, не понятый никем, всеми забытый, я решил покинуть Мышуйск. Но ни на какой транспорт денег не было. Пешком — несерьезно: медведи в полутайге сожрут. Вот я и решил плыть. Я же рассуждал как? Всякая река впадает рано или поздно в другую, с тем чтобы в итоге влиться в большое озеро или в мировой океан.

— И я так полагал в какой-то момент, тоже надеялся уплыть из города, только все некогда было, — признался Шарыгин. — А сегодня ужасно захотелось на Рижское взморье. Сам не знаю, почему...

— Сочувствую вам, Михаил. Мышуйка, как вы уже изволили видеть, впадает в Мышую, а Мышуя, в свою очередь... в Мышуйку. Да, да. Смотрите вперед. Внимательней.

Шарыгин ничего не ответил, потому что они уже приближались к новому устью — вполне очевидному месту впадения мелкой Мышуи в более полноводную Мышуйку.

А после они плыли молча, яростно помогали себе веслами, и потому очень быстро вернулись по Мышуйке к месту начала путешествия. Шарыгин затосковал ужасно. Но на всякий случай спросил таки:

— А если против течения поплыть?

— Пробовал. Неинтересно. Верховья они и есть верховья. Речки превращаются в ручьи, а дальше — болота и глухая полутайга.

— Понятно. Ну, и зачем все это?

— А вот зачем. Мы с вами наблюдаем настоящий природный феномен. Тут ведь не просто замкнутое экологическое пространство, образованное двумя реками, — тут присутствует некий нонсенс. Да, да, элемент логического абсурда. Я сформулировал так: Мышуя и Мышуйка вытекают и впадают из друг в друга. Вы топологию изучали, Михаил?

— В самых общих чертах. Лента Мёбиуса, бутылка Клейна...

— Вполне достаточно. Я как раз об этом. Простая логика подсказала мне, что река не может течь по кругу, а зна

чит, есть подводные артерии, связывающие нашу Мышую и Мышуйку с бассейнами других рек, а в итоге и с мировым океаном.

— Значит, выход все-таки есть? — спросил Шарыгин с надеждой.

— Конечно, есть. И нашел его, знаете, кто? Борька.

— Да не может быть!

— Может, молодой человек, может! Я-то уж в пятнадцатый раз плаваю тут по кругу. А вам, полагаю, и одного хватило, чтобы поверить. Так что давайте лодку мою в дом занесем да и отправимся к городскому пруду.

— Так ведь темнеет уже, — как-то по-детски встревожился Шарыгин.

— Вот и хорошо. Борька как раз по ночам приплывает.

— Постойте, постойте, так это из-за него по всему городу слухи, что в пруду лохнесское чудовище завелось?

— Не знаю, не знаю. В городе много о чем говорят. Еще и про гигантских рогатых пиявок рассказывают, а ведь это именно Борька из пруда их прогнал, так что они теперь только в озере Бездонном и прячутся. Вы, надеюсь, поняли уже, что городской пруд с Бездонным озером тоже подземной рекою связан.

— Догадался, — кивнул Шарыгин, опуская уже почти просохшую лодку на пол сарая и в рассеянности почесав затылок.

Надо же, вроде и впрямь волосы появились там, где их раньше не было! Вот только прилива интеллектуальной энергии что-то пока не ощущается...

Перед ночным походом на пруд они сделали еще один перерыв на чай с бутербродами, ничего более серьезного не готовили — не до того. Но о жене Анюте Шарыгин все-таки вспомнил и позвонил ей, чтоб не беспокоилась. Для простоты наврал, конечно, что из-за аварии на сервере его во второй раз подряд на ночную смену поставили. Нет, разумеется, потом все расскажет, как есть, но не сейчас, по телефону...

— ...Я еще вот о чем хотел предупредить вас, Михаил. Вы Борьки-то моего не пугайтесь — он вовсе никакой не свирепый мамонт, а наоборот, очень разумный слон, поразумнее людей, между прочим, я бы сказал, говорящий.

— Вы это серьезно? — не понял Шарыгин.

— Абсолютно серьезно. Помните, я рассказывал о побочном, точнее, попутном действии моего эликсира. В новой формуле я сумел избавиться от влияния на интеллект, да и концентрацию основного компонента уменьшил, подобрав правильный растворитель. Но слоники-