Юный техник 1956-03, страница 15
Мощный свист возникает мгновенно и вспышкой разрастается до сотрясающего землю грохота. Многократное эхо мечется по горной долине между скалами. Сначала является сомнение, неужели эта монолитная сверкающая башня, которая соперничает высотой даже с окружающими скалами, и есть виновница грохота?! Но, заметив крошечный стреловидный снаряд, венчающий башню, и стабилизаторы-гиганты, на которых она стоит посреди долины, мы понимаем: да ведь это не башня, а РАКЕТА! КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ, ГОТОВЫЙ К ПРЫЖКУ В КОСМОС! Ракета содрогается от вулканов, бушующих в ее недрах. Прозрачные серые струи десятком сокрушающих потоков ударяют в бетонный выступ под дюзами и разбившись о него, растекаются по лучам-траншеям, изрезавшим стартовое поле. Серые смерчи перехлестнулись через края траншей и завихрились раскаленной поземкой по серому бетонированному полю. Стабилизаторы ракеты уже висят в воздухе Медленно, содрогаясь от напряжения, она ползет вверх... все выше... выше! Монолитная громада ракеты всплывает иад горами... кокос-то время висит недвижимо и вдруг начинает неудержимо падать — вопреки законам тяготения — вверх, в небо! Где-то в горах начался обиал... И тотчас на экран хлынул поток газет и журналов. Броские шапки. Кричащие заголовки. Сенсация! — Полет на Венеру! — Дан старт космической ранете русских! — Активный участок траектории преодолен благополучно. Двигатели выключены. Корабль лег на курс! На всех языках мира в эти дни дикторы и комментаторы твердили одно: — Впереди сто сорок шесть суток полета в пустоте! — Впереди загадочная Венера! — Самая дальняя, самая трудная и самая безопасная экспедиция в истории человечества! Прошло десять дней... Бездна. Она казалась бы черной-черной, не будь в ней такого количества звезд, звезд разноцветных и немигающих. В пустоте оисит чудесный шар. Освещена только одна половина его. Голубоватая, тающая по краям дымка окутывает освещенное полушарие и двумя узкими лентами заходит на теиевую половину Наша Земля! Такой выглядит она «со стороны», из космического пространства. Сверкают ее полярные снежные шапки. Белые облака тонкой пленной задергивают отдельные детали невиданного «глобуса». Моря и океаны кажутся не голубыми, а черными... Это видит профессор Бахарев на огромном экране, когда идет вправо, вдоль щита уп|завления ракетой, мимо бесчисленных шкал. Мерно бьется электронный пульс пульта управления. Монотонно звучат шаги Бахарева. Вот он поворачивается и идет назад. Теперь в поле его зрения попадает левая стена центрального поста. Она кажется стеклянной, ибо представляет собой огромное световое табло. На табло прочерчена линия заранее рассчитанной трассы полета. Цели путешествия еще нэ видно, как не видно уже и его начала. Красный огонек ракеты медленно ползет по этой линии, словно нанизанный на нее. Бахарев поворачивается и идет назад. Должно быть, это безостановочное хождение Бахарева вошло в быт участников экспедиции, стало привычным. Академик Забродин, отложив ленты с результатами записи приборов-самописцев провожает Бахарева глазами и замечает: — Со временем космические полеты будут считаться самыми скучными и: всех видов путешествий. — Да, да, Федор! — остановившись, откликается Бахарев. — Иногда мне начинает казаться, что ракета... остановилась. Как тянется, тянется время! Как далеко еще до Венеры! — Ракета летит со скоростью ОДИННАДЦАТЬ КИЛОМЕТРОВ В СЕКУНДУ, — замечает Градов, — пройдено ДЕСЯТЬ МИЛЛИОНОВ КИЛОМЕТРОВ! В это время на столике Бахарева мигает синяя лампа и жужжит зуммер радиотелефона. 13 |
