Юный техник 1959-05, страница 11

А над нашей головой, на верхнем этаже плотины, непрерывно постукивают колеса составов. Они везут на запад железную руду Коршуновского месторождения, лес, строительные материалы, а на восток — транторы, мануфактуру, фрукты — все, что нужно тем, кто добывает на Севере ленское золото и якутские алмазы. Мчатся и пассажирские поезда с табличками «Моснва—Лена».

Конечно, такое знакомство с «Ее Бетонным Величеством»», с Братской ГЭС во всем ее великолепии, возможно не сегодня, а в конце семилетки. Пока что идет строительство крупнейшей в мире гидростанции.

КРЕПКИЙ ХАРАКТЕР

Летом Падун хуже петуха: не дает заснуть. Его грохот слышен за несколько километров.

И зимой подо льдом Падун шумит на перекатах. Но на него никто не обращает внимания. Шоферы «МАЗов» и не оглянутся, проезжая мимо порога к высокой левобережной скале, на основании которой местный художник Николай Сластенко белой краской вывел надпись: «Здесь будет сооружена Братская ГЭС». Куда там ворчание подледного Падуна! Самосвалы ревут, как десятки порогов, только эхо отскакивает от отвесных диабазовых стен. Машины катят к огромному деревянному кораблю, сложенному посреди реки из ряжей. Продольная ряжевая перемычка — действительно копия корабля, стоящего на рейде. Нос его должен выдержать удары льдин и воды. А на корме разместились столовая котлована и дом управления.

От корабля тянется земляная перемычка к правому берегу. Два года назад впервые в истории гидростроительства произошло перекрытие реки прямо со льда, и тогда-то померкла вся слава Падуна. Сотни машин со снятыми дверцами возили камень, гравий и сбрасывали в воду. Девять часов продолжалась борьба с Ангарой, строители сбросили семь с половиной тысяч кубометров камня. Это была почетная победа: ведь сила удара потока реки — 3 тысячи тонн.

Теперь строители имеют дело с диабазом: они «вырезают»

в берегах и на дне Ангары огромные выемки, за которые и будет держаться плотина. И диасаз не песчаник: он крепче гран-ита. Вот почему день и ночь на дне Ангары стоит пулеметный стук перфораторов и гул взрывов. И после динамитных ударов люди еще долго долбят крепчайшии камень ломами, чтобы на скальном основании не осталось ни одной трещины. Крепкий характер оказался у скал. А у строителей еще нрепче. И ставят они плотину прочно, на века. Лис-товки-«молнии» ежедневно возвещают: «Котлован — сердце стройки!» И не надо прикладывать ухо к земле, чтобы уловить его биение: оно слышно за много километров, особенно ночью. Но присмотришься к кранам, экскаваторам, сг.мо-свалам, и вдруг охватывает тревога: а не слишком ли спокойно все это движется? Ведь надо забетонировать «зуб», глубокую траншею поперек реки, «зацепку» плотины. Надо поставить опоры под главную эстакаду. Надо... Очень много надо сделать н тому времени когда здесь хлынет освободив шаяся ото льда Ангара. А пс том понимаешь, что ритм работ в котловане не спокойств а строгий расчет и порядок. Так бьется живое человеческое сердце.

СЛУГИ-ВЕЛИКАНЫ

Со дна Ангары взберемся на стометровую скалу правого берега, где трамплином обрывается полотно главной эстакады, и увидим огромные краны. Это не башенные и портовые краны, которые можно встретить на строительстве гидростанций, а уникальные механизмы. Их рождение связано с необычностью работ на Ангаре: с высотой будущей плотины и большой зоной ее обслуживания.

Возглавит колонну уникальной техники специальный монтажный нран — СМК. В длину СМ К равен почти ста метрам, и если его положить _v набок, кран займет территорию с футбольное поле. Почему СМК такой вытянутой формы? Чтобы не раздавить стальную эстакаду, которую он будет монтировать: весит СМК более полтысячи тонн, и на каждую из его четырех «ног», с четырьмя колесами и двумя моторами в наждой, приходится большое давление. Размеры крана поэ-

9