Вокруг света 1963-06, страница 25
А. ЕФРЕМОВ, Е. ФЕДОРОВСКИЙ ОМАНТИКМ Фото авторов ысячи геологов мечтают об открытии. Одна такая мечта сбылась на одной из рек Приморья. Здесь геолог Миша Трухин нашел большое рудное месторождение. Партия Саши Бабаева, в которой был Трухин, искала кассетирит — оловянный камень. Горьз здесь уже прославились кассетиритом. И вот ручей за ручьем: пробы, пробы, пробы... Когда от отряда Миши Трухина пришло известие, что геологи на ручье «Восток-2» напали не на кассетирит, а на другой, еще более ценный минерал, многие усомнились — никогда раньше его следов здесь не находили. Трухин не остался на ручье — надо было идти дальше, выполнять план сезона. Но когда план был выполнен, отряд Трухина вернулся к ручью. Геологи пошли вверх, навстречу месторождению. Веря в него, и, по геологической традиции, не говоря о нем вслух. Вокруг месторождения можно ходить месяцами — и не найти. У них были недели. Первые недели дальневосточной зимы... Впрочем, лучше было услышать об этом из уст самого первооткрывателя. А он был далеко, на ручье «Восток-2», у верховий реки Таежной. Нам предложили вертолет. — У нас на «Востоке-2» и посадочная площадка уже есть. Доставят с комфортом. — А нельзя ли по реке, на лодке?.. Чтобы никакого «верхоглядства»... Лодки в Приморье называют батами, а лодочников — батчиками или батовщиками. Настоящий бат должен быть выдолблен из цельного ствола какой-нибудь даурской лиственницы. Но в поселках геологов, да и в селах, где живут исконные таежники, лодки давно уже не долбят, а сшивают из досок. Модернизированный бат — это длинная плоскодонка с тупым носом и двумя моторами на корме. На двух моторах, однако, ходить можно лишь по плесам в среднем течении реки. В верховьях река петляет от порога к завалу, от завала к прижиму. Здесь первое слово — батчику. С крепким шестом в руках стоит он на носу, попеременно демонстрируя свою хватку, зоркость и силу. В нашей лодке самые знатные в Приморье батчи-ки — Андрей Жеребецкий и Семен Русин. Кроме них, в большую воду вряд ли кто рискнул бы на трехдневный переход. Мастерство у них нажитое — оба всю жизнь на реке. Оба работу свою исполняют не без некоторого артистизма. Миновав опасное место, Петрович, так зовут здесь Русина, подмаргивает Андрею: «Кури!» Вместе с нами на «Восток-2» едут два очень нужных там человека — Саша Бабаев, начальник партии, и Саша Попов, назначенный к Бабаеву старшим геологом. Оба они из породы «самых молодых». Один — самый молодой начальник партии, другой — самый молодой старший геолог на Дальнем Востоке. Таежная... Вот ты какая, Таежная! ...Случалось ли кому пережить такое ощущение — словно все то, что происходит с вами, уже происходило раньше, и то, что вы видите, вы уже видели, и то, что слышите, слышали раньше, — словом, приходилось ли вам вспоминать настоящее? Вот такое ощущение возникло у нас, когда мы попали на Таежную. Мы вспомнили, что уже бй-ли на ней. Когда? Косда в Москве планировали эту поездку... Тогда, в Москве, Таежная виделась нам сильной рекой под голубым небом в красно-зеленом ущелье сопок. И были еще коварные пороги, и лихие лодочники, и тяжело груженные лодки, и скользкие хариусы в траве, и синий дым костра... Таежная действительно оказалась такой — сильной и голубой. Только мы отплыли от берега, как на другой стороне реки показалось село, растянувшееся по берегу километров на пять. Это большое село, издавна известное дальневосточникам. Раньше здесь жили старатели. У ручьев еще сохранились ямы, где в лотках и на деревянных решетах они перемывали песок, выбирая золотые крупицы. Лодки с трудом преодолевали течение. Мы плыли вверх по реке. ДОРОГА НА ВОСТОК-2 » Вечером добрались до маленького поселка из десяти домов. Петрович с Андреем решили поставить в затончике сеть. Едва мы стали распутывать ее, как на нас набросились комары. Они, пикируя, с разлета впивались в кожу. Утром из сети вынули штук восемь жирных хариусов и ленков. После ухи и крепкого до горечи чая, какой умеет готовить только Петрович, мы стали собираться в дорогу. Над тайгой висел туман. Даже ближние деревья едва угадывались по сизоватым контурам. Батов-щики в такой туман выходить не решились. Мы сели на берегу, закурили и стали ждать. Постепенно проступили вершины деревьев, низины, река, солнце... Заискрилась роса на паутинках, накинутых на прибрежные кусты шиповника. Тумсн растворился. Едем! Иногда борт скребут шершавые черные камни, иногда по лицу хлещут ветки, нависшие над водой... От батовщика требуется огромное усилие, чтобы течение не развернуло бат, не бросило его на берег или камни. В одном месте реку перегородил бурелом. Ба-товщики в таких случаях топором и пилой прокладывают себе путь. Но сейчас нас много, и мы можем перетащить лодки волоком. — Как из варяг в греки, будь ты неладна! — говорит Андрей Жеребецкий. Мы свалили груз на берегу и потянули лодки па вязкой земле. Наконец, снова взревели моторы, вспугнув стаю уток. Петрович, вытирая шапкой мокрое лицо, крикнул: «Кури!» Поздно вечером мы добрались до местечка, где геологи организовали свой лагерь. Две избушкй-вре- 21 |
