Вокруг света 1965-05, страница 7

Это была группа старшего лейтенанта Гусева из батальона Неустроева.

Рейхстаг был в наших руках...

В три часа ночи 2 мая, выполнив задачу, лейтенант Петр Греченков по приказу командира батальона вышел со своими солдатами на берег Шпрее. Оборвался грохот, и все увидели, чт® на дворе весна... В скверах зеленели тополя, цвели акации. И над рейхстагом, словно майские маки, ярко алели флаги и флажки.

Флаги Победы!

Каждое утро, когда улицы Москвы оживают после ночи, в толпе спешащих на работу людей вы можете встретить пожилого рабочего, худощавого, немного сутулого, неторопливого в движениях и разговоре. Зовут его Петром Афанасьевичем Гре-ченковым. Герой Советского Союза, он был командиром одной из первых рот, ворвавшихся в рейхстаг 30 апреля 1945 года.

ТАТР

Он находился на важной для гитлеровцев магистрали, питавшей фронт.

Подрывники из отряда Курова долго ползли в ночной тьме к облюбованному днем месту на линии. Метр за метром...

Перед самым полотном пришлось залечь: патруль. Но едва гитлеровцы удалились, подрывники метнулись к рельсам. Установка мощной мины замедленного действия отняла у отлично тренированных бойцов всего несколько минут. Восемь килограммов тола затаилось под железнодорожным полотном, ожидая своего часа. Этот час наступил через двое суток. На третьи сутки разведка отряда донесла: взрывом уничтожен эшелон с войсковой частью противника. На развороченном пути осталась гора обломков...

На железной дороге Тренчин — Нове Место ставить мины замедленного действия партизаны не могли: вперемежку с воинскими эшелонами здесь проходили обычные пассажирские составы. Заместитель командира партизанской бригады Диброва по диверсиям Михаил Алексеевич Егоров вышел

с группой бойцов на разведку. Взорвать путь было очень трудно: открытая местность, большая охрана... Уйти, дать противнику возможность беспрепятственно прогонять эшелоны к Нове Месту, к фронту?..

Егоров стал наблюдать. Он понял, что ночью патрули особенно бдительны, и решил установить заряды вечером. "Закат. Багровым огнем светятся горы. Партизаны стремительно поднимаются на высокую насыпь, молча быстро устанавливают два заряда, соединяют детонирующим шнуром, вставляют взрыватели, привязывают к чеке тонкую бечевку и — вниз по откосу, ползком прочь от пути. Отойти они могут лишь на длину бечевки — на сто двадцать метров. Тут и залегают в чахлых, редких кустиках молодой посадки. Теперь ждать. И они ждут. Полчаса. Час. Полтора часа. Пропускают поезд в Тренчин: незавидная цель, идет в тыл. Пропускают ярко играющий огнями пассажирский состав. И наконец — военный эшелон, он торопится в Нове Место.

— Взрыв! — командует Егоров.

Бечева натянута... Мгновение... На высокой насыпи взметывается багрово-желтое пламя, раздается оглушающий удар, и сразу — грохот, характерный треск разбивающихся вагонов...

Гитлеровская охрана открывает беспорядочную стрельбу, пускает в ночное небо ракету за ракетой, а партизаны уже отходят.