Вокруг света 1965-10, страница 4

О егодня в нашей Кают-компании — Лев Александрович Зенк в¹ ч чй советский исследователь. 5 7965 годг/ за с<?ою яснигг/ ьБиояо ^Р» учений был удостоен Ленинской премии. Имя члени <орр Н СССР Л. А. Зенкевича вписано в Золотую книгу выдающихся л \ей океана, которая хранится в Океанографическом институте в То тко Беседу с Л. А. ЗЕНКЕВИЧЕМ записала наш корреспондент Е. МИЛЮ!

В трудный 1921 год, когда мы, океанологи, лишь мечтали о планомерном изучении морей и океанов, вышел знаменитый ленинский декрет. В нем говорилось: «В целях всестороннего и планомерного исследования северных морей, их островов и побережий, имеющих в настоящее время государственное значение, учредить при Народном Комиссариате просвещения Плавучий Морской Научный Институт с отделениями: биологическим, гидрологическим, метеорологическим и геоминералогическим».

Каким размахом, смелостью мысли надо было обладать, чтобы поддержать дело, которое могло принести серьезные практические результаты лишь через десятилетия!

Плавучий морской научный институт сразу же занялся созданием своей плавучей базы: научно-исследовательское судно «Персей» стало отличной школой для многих наших ученых. Белое, Карское, Баренцево, Гренландское моря — где только не побывал «Персей» за долгие годы своей службы.

Сейчас «потомки» нашего «Персея» — «Витязь», «Михаил Ломоносов», «Заря» и другие — бороздят воды Тихого, Индийского и Атлантического океанов, воды Арктического и Антарктического бассейнов.

гантская кладовая удобрений. Здесь образуются и скапливаются — главным образом в морских глубинах — грандиозные запасы их. Естественно, что «урожай» на каком-нибудь участке будет высоким только в том случае, если здесь происходит циркуляция вод и нижние слои, поднимаясь, «удобряют» слой поверхностный. Но циркуляция в разных районах различная, и это является одной из причин того, что жизнь в океане распределена неравномерно.

Попробуем мысленно пересечь океан по меридиану. Вот мы с вами близ Северного полюса. Мне посчастливилось участвовать в работе экспедиций СП-3 и СП-4 и изучать жизнь подо льдом в этих районах. Там она еле теплится: и животных мало и разнообразие видов невелико.

Двинемся на юг. В водах Гренландии, Шпицбергена, Исландии жизнь буквально кипит. Это один из самых рыбных районов. Южнее мы оказываемся в Саргассовом море. Говорят, что если погрузить в него Страсбургский собор, то все дивные линии собора можно увидеть сквозь прозрачную толщу воды. Эта необыкновенно чистая вода мертва, она не перемешивается с холодными глубинными водами. Саргассово море недаром называют морской Сахарой. Ближе к экватору теплый поверх-

Главная цель этих многолетних плаваний — познать жизнь самого большого — водного — «континента» нашей планеты. Что и говорить, задача не из легких. Решить ее может лишь комплексная наука, так как в океане невозможнс разделить физические, химические и биологические процессы.

В 50-х годах мне довелось возглавлять экспедиции на «Витязе». Многочисленные наблюдения, собранные во время плаваний, дали возможность обосновать учение о биологической структуре океана.

Возникновение жизни — это синтез, требующий «стройматериалов» и «строителей». Роль строитель» ного материала в океане играют химические вещества, растворенные здесь в несметном количестве. «Строитель» — солнечные лучи, благодаря которым совершается таинство фотосинтеза. Но солнечные лучи проникают лишь на 100—200 метров, и все, кто населяет толщу океана, питаются тем, что «проросло» в верхнем слое. Этот слой называют «плодородным». И кстати сказать, он довольно выгодно отличается от плодородного слоя почвы. Он в 200 раз толще земного. К тому же питательные вещества, необходимые для развития растений, расходуются в почве довольно быстро. И если почву не удобрять, она истощается. Океан же — это ги-

ностный слой воды гонят пассаты и противопас-саты; здесь проходят три течения и перемешивание захватывает более глубокие слои, богатые «удобрениями». Не вызывает удивления, что животный и растительный мир здесь богат.

В южном полушарии, удаляясь от экватора, мы опять попадем в зону «морской пустыни», а у берегов Антарктиды жизнь снова активизируется.

Поверхностные воды океана более или менее уже знакомы человеку, а вот жизнь на глубине — это для исследователей еще «белое пятно». Не так давно некоторые ученые утверждали, что на глубине 6 — 7 километров жизнь невозможна. Но вот люди исследовали дно глубочайшей Марианской впадины и обнаружили там... живое существо. А океанологи с «Витязя» добыли в Японской впадине рыбу с глубины 7000 метров! Конечно, с глубиной жизнь беднеет, и все-таки она имеется на всех глубинах. Поэтому выяснить, какова роль глубоководных обитателей в биосфере океана, — вопрос немаловажный. Верное понимание того, как распределяется жизнь в океане, помогает в поисках районов, благоприятных для промысла рыб. А изучение взаимосвязи между организмами открывает путь к увеличению продуктивности моря. Сейчас поясню мысль.

2