Вокруг света 1967-07, страница 11

ЭКЗОТИКА С ВОСЬМИ до пяти

М. БЕЛЕНЬКИЙ

Стрела! Длинная, тонкая, с ярко-красным оперением, она дрожала, воткнутая в тропу, и это могло значить только одно: племя не желало видеть пришельца. Словно восклицательный знак на дорожном указателе, стрела предупреждала в последний раз: «Опасность!» Дальше пеняй на себя.

Но разве остановит угроза каких-то дикарей его, Лобана, раз уж он забрался к черту на рога, в амазонские дебри! Теперь, когда алмазный ручей где-то рядом, уже рукой подать, индейцы хотят остановить его. Еще поглядим, кто хозяин этих краев!

(Здесь для нагнетания атмосферы надо будет дать несколько тревожных аккордов.)

Смяв сапогом стрелу, Лобан делает два решительных шага. Не больше. От стены джунглей отделяются фигуры краснокожих воинов с пучками розовых перьев на голове. Воины приставляют к груди белого копья и стрелы.

(Крупно: сатанинский прищур дикарей. Крупно: взгляд Лобана налево, направо — нет, до рекн уже не добраться, да н стрелы наверняка отравленные — кураре или какая другая гадость по-хлестче.)

И все же... Рука привычным рывком выхватывает пистолет.

— Стоп!

Из открытого «лендровера», к которому привинчена камера «аррифлекс», вылезает режиссер и усталым жестом снимает темные очки: «На сегодня хватит!»

За ним на тропу высыпает съемочная группа, а индейцы с копьями и луками выстраиваются в очередь за дневным гонораром.

Вряд ли, наверное, стоило так подробно пересказывать сцену съемок незатейливого боевика о похождениях авантюриста Лобана, буде она делалась на кинофабрике в той же Америке или в Европе. Но дело в том, что фильм снимался в самом что ни на есть естественном «декоруме» — в джунглях центральной Бразилии, на плато Мату-Гросу. И статистами были не привычно-безразличные профессионалы массовки, а доподлинные индейцы племени каража. О них-то наш рассказ.

Среди чудес величайшего на

земле водного бассейна Амазонки есть и один географический курьез — остров Бананал. Согласно определению, это действительно «часть суши, окруженная водой». А родился он по прихоти одного из тысячи ста амазонских притоков — реки Арагуая, разошедшейся на два тонких рукава, чтобы сомкнуться в трехстах пятидесяти километрах ниже по течению.

Остров считается самым крупным в мире среди своих речных кузенов. Но оторван он от мира так же, как если бы лежал где-нибудь далеко-далеко в океане. И это во многом обусловило судьбу «сухопутных островитян» -

индейцев каража.

Их селение Фонтура примостилось на высоком мысе — несколько десятков хижин, сбившихся вместе; одна хижина на отлете — это малока, обитель колдуна, куда воспрещен вход женщинам и мужчинам, уличенным в грехе. А площадь перед хижиной — место празднеств, место сбора охотников.

Самая распространенная дичь на Бананале — это... крысы. Не те кры£ы, что водятся в городских подвалах, и не корабельные крысы, что зачастую бывают ростом с кота. Нет, здешние крысы полностью соответствуют присущей Амазонке гигантомании. Такой зверь в двести кило весом испугал бы самого Ганса — крысолова из Гамельна. Как и у него, оружием против капивара — так зовут каража этих травоядных животных — служит дудочка. Только

у индейцев она длиннее: это сар-бакан, откуда выдувают отравленную кураре стрелу. Кроме капивара, племя питается арагуай-скими черепахами и рыбой. А рыбы здесь великое множество: в обоих рукавах Арагуаи водятся и знаменитые пираньи, и толстоносые тукунарес, и фиолетовые пинтадас, и самая крупная (а как утверждают, и самая вкусная) из амазонских рыб — пиракуру, она тянет до трехсот кило, а в длину достигает двух с половиной метров. Ее не ловят, на нее охотятся с копьем. В полуденный зной пиракуру поднимается и замирает сантиметрах в пятидесяти от поверхности, спит. Тут надо совершенно бесшумно подобраться к ней в каноэ, стараясь не попасть со стороны солнца, иначе рыбу спугнет тень.

Все это очень и очень не просто, и, если случается наколоть на копье пиракуру, каража устраивают праздник: на коротко остриженных головах мужчин появляются пучки розовых перьев, в мочки ушей и в верхнюю губу вставляются кусочки дерева.

Точно такая процедура совершается и когда на Бананал прилетает самолет; не случайно заблудшая машина, а регулярный рейсовый самолет. Всего пять часов лета из Рио до Бананала — пустяк для Бразилии...

Бывший президент страны Жу-селино Кубичек решил создать в 350 милях к северу от новой ультрасовременной столицы — города Бразилиа — грандиозную туристскую Мекку. Были отпущены средства, баржи доставили цемент, гравий, металлоконструкции, быстро было выведено под крышу первое здание — ультрасовременный «Кубичек-отель». Дело решено было поставить на широкую ногу: из Рио выписали повара, пригласили японца — специалиста по планировке садов, итальянца-метрдотеля, вышколенного на Багамских островах. В меню запестрели такие блюда, как черепашье рагу и местная водка «чичаса». В крупнейших туристских агентствах мира появились проспекты, читавшиеся как поэма:

9