Вокруг света 1968-03, страница 4

оьльшш boj а

И. ЗАБЕЛИН,

кандидат географических наук

На карте очертания Великих Африканских озер всегда напоминали мне детский рисунок черпака с водою: сам «черпак» — озера Альберт, Танганьика, Нъяса, а «вода» — серая клякса озера Виктория. Мне посчастливилось побывать на самом кончике «черпака», у южной оконечности озера Ньяса, и погрузить руки в теплую и мутную воду «чаши» — озера Виктория.

О Большой Воде Африки, сыгравшей значительную роль в истории и развитии всего континента, и пойдет рассказ.

ГДЕ КОНЧАЮТСЯ ОЗЕРА, ГДЕ НАЧИНАЕТСЯ НИЛ

На спиралевидном стрельчатом указателе расстояний в аэропорту бывшей столицы Уганды Эн-теббе разыскал я такую цифру: до Москвы —» 3853 мили. Далековато... И все-таки ближе, чем от Владивостока до Москвы... До столицы Уганды — Кампалы было всего ничего — два десятка километров. Туда мы и направлялись.

Географ, я ждал встречи с Викторией, как с чудом. Но, как почти всякое чудо, и это свершилось обыкновенно: распахнулись неширокие, с невысокими домами улицы Энтеббе, и я увидел серую водную гладь с чернеющими вдалеке островками из архипелага Сесе... В фантазии я представлял себе Викторию гигантским синим или небесно-голубым стеклом, искусно вмонтированным в красный Африканский материк и не без изящества обрамленным влажно-зеле-ным лесом... Ничего подобного!

Небо было солнечно и матово-сине, а озеро, вопреки законам преломления и отражения света, вобрало в себя, сохранило лишь скучно-матовые оттенки...

У нашего микробуса оказался открывающийся верх, я сдвинул его и встал во весь рост. Блек-ло-серое чудо, величайшее из африканских и третье по величине в мире озеро то ныряло за холмы, в которые врезалась дорога, то пряталось за лесом. Лес здесь — по типу он подходит к влажно-экваториальным лесам — сильно порублен, но местами еще густ, и тогда в зеленый фон его врезаются серые рощи листопадных деревьев.

Кое-где дорога незаметно переходит в серый вязкий ил, который у нас на севере называют «няшей».

Вдоль дороги — высоченные, в два человеческих роста, башнеобразные термитники почти красного цвета и лишь чуть более темные хижины, и идут по дороге ярко одетые африканки, и тянутся банановые плантации, и лежат у самой дороги на перевернутых ведрах плоды дынного дерева, помидоры, бананы — на продажу.

Кампала — в стороне от озера; Виктория скрыта зелеными холмами, и для меня в этом есть свои преимущества: легче вернуться к прежним раздумьям, прежним впечатлениям.

Итак, Уганда. Мы устроились уже на берегу озера Виктория, у истоков Нила. Впрочем, истоков ли?

— Где же мы все-таки находимся? — спрашивает Дунаев, подозрительно всех оглядывая: он журналист и вправе требовать от специалистов четкого ответа.

Герман Гирёв, глава нашего туристского отряда, загадочно помалкивает.

Мирэль Шагинян рисует.

И Левой Налбандян тоже рисует.

— Вы, географы! Может, вы ответите? — настаивает Дунаев.— У истоков Нила мы или нет?

— У истоков, — говорю я.

— Знаете что, когда дело касается Африки, лучше бы вам помалкивать. — В голосе ведущего в нашей группе африканиста, Людмилы Алексеевны Михайловой, явственно чувствуется металл; африканист сидит на земле, обхватив руками колени,

и смотрит сквозь очки в сторону озера Виктории.

Над Нилом пролетают бакланы. Выстроившись «ключом» или «клином», они летят вниз по течению, в сторону водопадов, где оглушенная падающей водой рыба утрачивает осмотрительность и слишком близко поднимается к поверхности.

— Я всю жизнь рассказываю студентам, что истоком Нила является река Кагера. — В голосе Людмилы Алексеевны металла становится еще больше. — Кагера как-никак на другом конце озера, и даже в другом государстве...

Вот так: ехали, ехали — и бог знает куда приехали... География — она наука сложная. Извозчику не всякий раз доверишься.

— Вы имеете в виду, — говорю я, — сплошной водный путь... В сущности, Кагера всего лишь маленькая речка, и не от ее скромных вод родилось третье озеро мира.

— По данному вопросу вам лучше воздержаться от спора со мною. — Ведущий африканист нашей группы теперь уже не сидит, а стоит, и стеклышки очков гневно блестят на меня из-под широких полей войлочной кавказской шляпы.

— Мне больше нравится, чтобы Нил начинался здесь, — с мягкой, почти извиняющейся улыбкой говорит Дунаев. — Приятно, знаете ли, побывать у истоков...

У меня пропадает желание спорить. Увы, это одна из недоступных моему разумению географических загадок: за исток Нила действительно принимает* ся небольшая речка Кагера, мы-

2