Вокруг света 1968-06, страница 45

похода из Селмы в столицу Алабамы. «Идите вместе, братья, — говорил он своим попутчикам, — идите вместе, и не устанете, и придете в землю обетованную». Когда они вышли из Селмы, их было всего 300 человек, а потом, уже в Монтгомери, их было двадцать пять тысяч. Они собрались у губернаторского дворца и прочитали вслух свою петицию суперрасисту губернатору Уоллесу. Уоллес не вышел к ним. Он смотрел на толпу из своей комнаты в бинокль — в бинокль каждое лицо становилось ближе: профиль, фас, будто фотографии в картотеке полицейского участка. Толпа вскоре разошлась, потому что дело было сделано. День был все такой же яркий и солнечный.

Вместе с другими возвращались домой на своей машине и Виола Луиззо, которая приехала в Сел-му из Детройта, потому что «ну просто не могла в такой момент остаться в стороне и сидеть дома». Домой она так и не вернулась.

Вот как рассказывал об этом впоследствии на суде главный свидетель обвинения Генри Роу, который более пяти лет был агентом ФБР в Ку-клукс-клане.

«В тот день я вместе с Уилкин-сом, Томасом и Итоном разъезжал в машине по Селме. Вел машину Томас, рядом с ним был Итон. Я сидел слева на заднем сиденье, а Уилкинс — справа. Наконец мы остановились у светофора. Слева от нас остановилась еще одна машина. В ней сидели белая женщина и цветной мужчина.

Уилкинс сказал:

— Посмотри-ка туда, браток, черт побери, посмотри-ка туда!

— Давайте проучим их! — заявил Томас.

А Итон сказал:

— Интересно, куда они направляются?

Когда дали зеленый свет, Виола Луиззо поехала дальше, и четверо последовали за ней. В пути уже Томас пошарил рукой под сиденьем, вытащил револьвер и сказал:

— Приготовьте оружие, братья! Я уже достал свою машинку».

По его собственным словам, Роу пытался уговорить Томаса повернуть назад. Но Томас настаивал:

— Нет, мы доберемся сегодня до этого автомобиля.

В это время обе машины шли на скорости 95 — 100 миль в час.

— Нажмем, ребятки! — сказал Томас.

Томас передал свой револьвер Уилкинсу и стал догонять машину Луиззо. Когда мы почти поравнялись с нею, Уилкинс сказал:

— Прибавь-ка газу.

Томас прибавил газу, и мы оказались рядом с водителем. Уилкинс высунул из окна руку. Мы увидели, что правившая автомобилем женщина повернулась и смотрела прямо на нас. В этот момент Уилкинс выстрелил- в нее два раза через окно.

— А ну, ребята, поддайте огоньку! — крикнул Томас, и все мы начали стрелять».

Роу утверждал, что он только притворялся, будто стреляет из своего револьвера, но «Уилкинс и Итон разрядили свои револьверы в направлении рядом шедшего автомобиля». Они обогнали автомобиль, и Роу увидел, что он продолжает двигаться по дороге. «Я сказал:

— Эта машина преследует нас. Мне кажется, вы промахнулись.

— Я никогда не промахиваюсь, братишка, — ответил Уилкинс. — Эта сволочь мертва и уже жарится в аду».

...Ночью в Детройте, в квартире Луиззо, раздался звонок, и ее мужу Антони сообщили, что Виолы нет в живых, она убита. Антони всю ночь не спал и, едва дождавшись утра, позвонил в Белый дом президенту Джонсону.

— Может быть, я чем-нибудь могу помочь вам? — спросил телефонист.

— Нет. Вы не можете, — ответил Антони. — Поймите, мою жену убили в Монтгомери. Я поговорю с президентом всего одну минуту. Поймите, это очень важно.

Антони Луиззо не дозвонился до президента. А вечером после того как полиция арестовала Уил-кинса, Томаса и Роу по подозрению в убийстве Виолы — все-они были членами Ку-клукс-клана, — президент выступил по телевидению. Он сказал, что Виолу Луиззо «убили враги справедливости, которые десятилетиями использовали веревку и ружья, смолу и перья для того, чтобы терроризовать своих соседей». Джонсон обещал начать широкую войну против Ку-клукс-клана. И первым намеченным им ударом должен был стать закон, запрещающий само существование клана. «Говорю вам, убирайтесь, пока не поздно!» — грозно воскликнул тогда президент.

Прошло три года. И комиссия по расследованию антиамериканской деятельности собрала пухлые тома о деятельности Ку-клукс-клана. И наконец, в 1967 году признала, что деятельность эта не подходит под разряд «антиамериканской».

Подобного одобрения только и ждали расисты, выступающие всегда как ура-патриоты.

Также среди бела дня, 4 апреля нынешнего года — это произошло на глазах у всех собравшихся. В Мемфисе накануне национальные гвардейцы стреляли по демонстрации негров. А Мартину Лютеру Кингу, возглавившему ее, звонили в отель какие-то типы и говорили спокойно, как о погоде: «Убирайся отсюда, мы тебя прикончим! Это не угроза, это предупреждение». Кингу не впервой было слышать такие предупреж

дения и угрозы. На него совершали покушение пятнадцать раз до этого, и он знал, что Ку-клукс-клан занес его первым номером в самый свой черный список. Кинг стоял на балконе гостиницы всего три минуты и разговаривал со своими помощниками. И вдруг упал, обливаясь кровью. А потом умер через час, не приходя в сознание. Убийца же сел в автомобиль и скрылся.

ФБР объявило убийцей пастора Кинга некоего Джемса Рея, незадолго до преступления отбывавшего в тюрьме двадцатилетний срок за вооруженный грабеж. Один из заключенных показал: Рей узнал от только что посаженного в тюрьму новичка, что ассоциация бизнесменов, связанная с Ку-клукс-кланом, предлагает вознаграждение в миллион долларов за голову Кинга. «Если я выберусь отсюда, — во всеуслышание заявил Рей, — я получу эти денежки». Через какое-то время Рей исчез из тюрьмы.

...Расовый террор в Америке пустил глубокие корни и тянет свою историю сквозь века.

Ку-клукс-клан получил свое имя сто один год назад.

Случилось это вскоре после окончания гражданской войны Севера и Юга, в таверне захолустного городка Пуласки, штат Теннесси. Собравшиеся там офицеры армии конфедератов основали тайное общество ревнителей расовой чистоты.

Идея была не нова. Еще задолго до гражданской войны на Юге среди плантаторов процветали расистские общества. Одно из них «Рыцари Золотого круга» — зверски преследовало лиц, увлекшихся либеральными идеями, шедшими с Севера.

Поначалу действия бывших вояк-конфедератов были просто актами срываемой злобы. Войска северян оккупировали Юг, и прямое военное выступление было невозможно.

Но силы, сразу же поддержавшие активные антинегритянские выступления тайной организации, были столь значительны, что стало предельно ясно: дух непримиримости к идее расового равенства прочно утвердился в определенных слоях американского общества.

Один из экс-офицеров, сохранивший начатки гимназической премудрости, предложил сообщникам назваться «Рыцарями

42