Вокруг света 1968-10, страница 5

Молодость этих людей совпала с молодостью комсомола — боевого авангарда нашей молодежи, верного помощника и надежного резерва Коммунистической партии в борьбе за торжество ленинского дела, за победу коммунизма.

Такие, как они, по призыву партии сражались в гражданскую войну, строили вместе со всей страной наши первые промышленные гиганты, создавали мощный флот и авиацию, охраняли наши границы, защищали Родину в трудные годы Великой Отечественной войны, исследовали недра и открывали богатейшие месторождения, и учились, учились, чтобы двигать вперед советскую науку...

Мы попросили наших гостей рассказать о днях их комсомольской юности.

...Вторую строящуюся домну Магнитки решили назвать «Комсомолкой». Здесь работали лучшие из лучших. Сюда приходили с других участков, чтобы просто посмотреть на акробатов-верхолазов. А те невозмутимо восседали между небом и землей (кауперы, к примеру, приходилось клепать почти в ста метрах над землей), и ни дождь, ни штормовой ветер не могли согнать их с высоты. Лишь в конце дня, выполнив суточный план, верхолазы спускались вниз и шли в контору. Здесь передовикам вручали особые талоны, которые давали право сидеть в середине обеденного зала, за специальными столами ударников. В столовой встречало объявление-меню:

«1. Суп мясной, каша «пшенная.

2. Борщ краснофлотский, рыба жареная.

Ударникам — по выбору и вне очереди».

Продрогших музыкантов Магнитки и волжские стужи 1955 года, когда вступала в строй Волжская ГЭС имени В. И. Ленина, я с особой нежностью вспоминал уже недавно на берегах Нила. Пустынный зной, казалось, готов был расплавить пески, в которых работали строители Асуана. Теперь уже отчаянная жара экзаменовала и новую советскую технику и самих гидростроителей...

...Двадцатипятитонные самосвалы, урча, подставляют кузова под огромные ковши экскаваторов. Бульдозеры полируют песчаные поля, играючи передвигают горы грунта. А у меня встают перед глазами веселые ребята-катали, бегущие со своими тачками. Три десятилетия пролетели, словно лента в кинематографе.

А если бы мне вдруг сегодня вручили комсомольскую путевку? Я принял бы ее с восторгом и поехал бы вновь строить — куда угодно... Жаль, правда, что ни один комитет комсомола не может сбавить нам, старым комсомольцам, хотя бы четверть века...

Н. СОКОЛОВ-СОКОЛЕНОК генерал-лейтенант авиации

ы, большевики, вообще говоря, народ, который умеет бороться, не щадя своей жизни, и то иной раз с «завистью» смотрели на героев, которых давал тогда комсомол, — так Сергей Миронович Киров говорил о тех, кто уже в 17—19 лет в трудные годы гражданской войны становились командирами и комиссарами полков и дивизий. О том времени, когда никто не удивлялся этому. И когда память ставит тебя в строй тех лет девятнадцатилетним комиссаром, снова видишь молодых командиров полков — Василия Чуйкова и Аркадия Гайдара, комдива, московского комсомольца Альберта Лапина и многих, многих других...

Но кончилась гражданская война. И нас, вчерашних бойцов и командиров, партия призвала учиться. Учиться строить коммунизм. Учиться защищать его.

Страна начала создавать свой воздушный флот, и был брошен призыв: «Комсомолец — на самолет!» Я попросил направить меня в академию Жуковского, чтобы получить высшее инженерное и общее образование.

Тогда мы нашу учебу называли на военный лад походом в науку. Но это был скорее какой-то отчаянного темпа марш-бросок в науку. Преподаватели не делали никаких скидок на прошлые заслуги: перед лицом науки были равны все. Вспоминаю такой случай. Сдавал я—это было под Новый год — экзамен по дифференциальному исчислению. Короткий диалог с профессором. Вроде все в порядке. Еще одна «перебежка» — и можно сказать, что я в «мертвом пространстве»... И тут неожиданно «фланговый» вопрос. Из области чуть ли не школьного курса тригонометрии. «Окопался» я, молчу.

— Садитесь, — говорит профессор. — Кола ставить не буду — все-таки два ордена на груди. Даю вам полгода на подготовку. Через полгода будете сдавать мне весь курс тригонометрии. Сдадите— через неделю спрошу весь курс дифференциального исчисления...

Эти полгода я спал, как сейчас помню, по шесть часов раз в трое суток.

Так проходил наш бой за науку. Мы вышли' победителями: в огне Великой Отечественной проверялись потом и наши знания и наше умение...

...Сейчас я могу только смотреть в небо или быть пассажиром в небе. Но белоснежная полоса уходящего в стратосферу самолета для меня и моих сверстников—это след великого похода к вершинам знаний, который не кончится никогда.