Вокруг света 1970-01, страница 62

не дать, не дать «орхо» стать на землю. И когда шасси вертолета коснулось земли, воины спустили тетивы.

Из рапорта сержанта М. Поппинса:

«...Прежде чем мы успели выйти из вертолета, туча стрел взлетела в воздух, забарабанив о стенки вертолета. Туземцы были настроены недружелюбно.

По моей команде полис-бойз, приоткрыв люк, дали сначала залп холостым зарядом, а потом, когда напуганный противник обратился в бегство, выскочили наружу и выпустили заряд крупной дроби по ногам.

Несколько человек упало, но их подхватили туземцы и унесли с собой. Двух человек полис-боям удалась все же схватить. Как выяснилось, ранен был только один — в ногу, причем из раны хлестала кровь, а второй не имеет на теле ни царапины.

Я приказал поставить обоих на ноги и сфотографировал их. Оба были очень маленького роста — не свыше 130—140 сантиметров. Единственную одежду их составляли тонкие пояски из лыка. На головах накручены в виде тюрбана сетки из орхидеевых волокон, окрашенных в ярко-красный цвет.

В лицах обоих почти напрочь отсутствуют негроидные черты, свойственные другим папуасам. Скорее они похожи на индийцев, каковое сходство усугубляют тонкий, выдающийся, слегка загнутый нос, густая борода и довольно светлая кожа красноватого оттенка.

Я приказал старшему полис-бою Еноху Экирихе стать рядом с пленниками и сфотографировал для сравнения. Оба едва достигали Экирихе до локтя. Оба отлично сложены, без малейшей диспропорции и напоминают миниатюрных атлетов.

Наши попытки заговорить с ними на нескольких туземных наречиях не увенчались успехом. Следует отметить, что голоса у обоих были писклявы, как голоса десятилетних мальчиков.

По моему распоряжению старший полис-бой Енох Экириха дал каждому из них по две столовых ложки соли.

Один из них достал из-под тюрба>на толстую веревку и кусочек сухого дерева, обвил веревку вокруг последнего и воткнул в землю, подложив сухих листьев. Потянув за концы веревки, он достиг вращения куска дерева. Когда из листьев повалил дым, туземец стал дуть: показалось пламя. Вся операция, по моим наблюдениям, заняла три с половиной минуты...»

Из ран на ногах у нескольких мужчин била кровь. Ее пытались остановить, прикладывая к ране кашицу из разжеванных листьев и паутины.

Жены тех двух, которые остались в руках «орхо», сорвали с себя все украшения и расцарапали лица.

Через некоторое время стало известно, что старики решили спасаться от «орхо» бегством. Бегством через реку Раму.

Никто в племени не умел плавать. Более того, обычай заставлял относиться к рекам, где живут крокодилы, настороженно, обычай предписывал не входить в бегущую воду. Но зато у пигмеев был богатый опыт строительства мостов.

Пятеро мужчин отправились подготовить мост. Место было выбрано удобное — там, где на об

рывистом берегу нависало над рекой прочное дерево. К его суку привязали длинную крепкую лиану. Нижние сучья у дерева отрубили. „Один из мужчин — самый низкорослый — oбмofaл лиану вокруг талии. Рукой он держался за лиану, а в другой сжимал толстый канат, свитый из нескольких лиан. Потом он сделал шаг вперед и повис над водой. Друзья принялись его раскачивать, все увеличивая амплитуду колебаний. Ближе и ближе к противоположному берегу... Он попытался ухватиться за кусты на том берегу. Безуспешно... Еще раз... Готово!

Дальше уже было несложно протянуть второй канат, соединив его с пластинами бамбука. Мост был готов.

Из рапорта сержанта М. Поппинса:

«...Взяв у нас соль, они достали из тюрбанов корень дикого имбиря, а с ближних бананов нарвали листьев. Потом развели небольшой костер. Рядом вырыли, орудуя острыми палочками и собственными ногтями, неглубокую яму. Банановые листья держали над огнем, чтобы они размягчились, и, когда листья пожухли и стали мягкими и податливыми, выложили тщательно ими ямку. Обрызгав листья водой, пигмеи уселись вокруг ямки. Потом они стали жевать имбирный корень, не потрудившись даже очистить его от налипшей глины. Получаемую при жевании кашу выплевывали в ямку, сыпали туда нашу соль, потом опять сплевывали и так далее, пока корень не был сжеван. Все это тщательно перемешивалось. Когда содержимое ямки превратилось в однородную смесь, пигмеи свернули листья совочками и очень быстро опустошили ямку. По лицам пигмеев видно было, что они довольны, но при этом страх не оставляет их.

По словам старшего полис-боя Еноха Экириха, горцы не умеют сохранять соль и потому, получив, съедают ее всю. После того как пигмеи поели, я вновь попытался убедить их, чтобы они объяснили своим соплеменникам, что тем нечего нас бояться.

Однако они скорее всего не понимали ни слова из того, что говорили мы. По утверждению старшего полис-боя Еноха Экириха, язык горцев не похож ни на один из известных ему языков побережья и долин».

Собственно говоря, деревню надлежало сжечь. Но это было делать нельзя, ибо зарево привлекло бы «орхо».

Поэтому решили лишь разорить крыши — ведь только крыша делает до«м домом.

Женщины уложили в большие заплечные сети бататы, поросят и детей и закрепили концы сетей на лбу.

Когда все было готово и очаги залиты, из зарослей появились двое. Те; кого уже не было в живых, те, кто побывал в руках «орхо». Они шли к людям, а люди пятились от них, ибо «орхо» съело их души, и они теперь сами были «орхо», а не люди.

Несколько воинов, сжимая дубинки, вышли им навстречу.

Когда все было кончено, племя тронулось в путь.

Из рапорта сержанта М. Поппинса:

«...На ночь мы не стали стеречь пленников, специально для того, чтобы они ночью убежали и, вернувшись к своим соплеменникам, рассказали им, что нас можно не бояться. Неглубокую рану

60