Вокруг света 1970-05, страница 36

известняка с отверстиями в центре.

— Так где же ваши фе? — недоуменно спросил О'Кифи, когда последний из дисков был сложен в кучу на берегу и туземцы стали исполнять вокруг нее какой-то замысловатый танец.

— Это и есть фе. — Горбатый Фатумак, забыв о приличествующей его сану невозмутимости, от радости тоже подпрыгивал на месте в такт песне танцующих. — Много месяцев наши люди вырубали фе на далеком острове Палау. Они не побоялись тайфунов, чтобы отправиться туда. Зато теперь наша деревня очень богата фе.

Вечером в Дулукане было устроено грандиозное пиршество по случаю пополнения ее казны добрыми тремя десятками, с точки зрения О'Кифи, рядовых каменьев — до локтя в диаметре. Сидя рядом с Фатумаком, он объедался жареной свининой, печеным таро и цыплятами, когда его голову посетила гениальная мысль. Рядовые каменья вдруг стали краеугольным камнем простого и многообещающего плана.

День за днем очищал О'Кифи кокосовые орехи от скорлупы, день за днем, неделю за неделей с покрасневшими от дыма глазами подбрасывал скорлупу в костры, на которых сушилась копра. И когда «Океания» бросила якорь в бухте Томил, ирландец не только смог расплатиться с капитаном за проезд до Гонконга, но и получил на руки некоторую сумму, вполне достаточную, чтобы приступить к задуманной афере.

Через несколько месяцев он вернулся на Яп на небольшой джонке, которую зафрахтовал в Гонконге и назвал «Катериной». На палубе, кроме матросов-канаков, толпилась группа жителей Япа, доставленных О'Кифи вместе с их пирбгами с Палау, где они вырубали фе. Вечером в доме Фа-тумака собрался совет вождей острова, на котором ирландец выступил с программной речью:

— Друзья, я принес вам хорошие новости. Вы сами знаете, сколько ваших юношей поглотило море, когда они возвращались с Палау на своих утлых пирогах. Они уже не украсят вашей старости, а фе, которые они везли, не увеличат ваше богатство.

Сдержанный гул был ответом на речь О'Кифи. Выждав тишину, он перешел к главному:

— Мое судно во много раз надежнее. Оно может безопасно доставлять и ваших юношей и фе с Палау. А юноши могут вырубать такие большие фе, каких еще не видели на Япе, и ваши слава и богатство возрастут во много

раз. Идемте на «Катерину», и вы убедитесь сами...

На палубе О'Кифи дал знак матросам, которые принялись сбрасывать в воду пальмовые ветви, грудой лежавшие на юте. Перед ошеломленными островитянами предстали огромные каменные диски, каких они действительно еще никогда не видели.

— За фе размером в три локтя я возьму у вас всего тридцать пять мешков копры, — продолжал О'Кифи. — За фе в шесть локтей — сто тридцать мешков.

...На сей раз «Катерина» задержалась на Япе на несколько недель, которые потребовались, чтобы насушить копру в уплату за необыкновенные фе. Зато потом О'Кифи ввел более рациональную организацию труда. Он отвозил туземцев с Япа на Палау, и пока они в поте лица вырубали гигантские фе с дырками посередине, чтобы удобнее было переносить их, продев шесты, он сам отправлялся в Гонконг или Манилу сбывать полученную в уплату копру. На обратном пути О'Кифи доставлял фе и камнерезов с Палау домой и производил расчет.

Фирма процветала. Весьма скоро О'Кифи по единодушному решению вождей был избран «клоу рубак» — королем острова. Однако, вернувшись однажды из рейса, О'Кифи узнал неприятную новость. Вместо тихого Джона Дейви, позволявшего себе лишь молча завидовать предприимчивому ирландцу, компания «Годфрей» прислала нового торгового агента — немца Фриландера, начавшего усиленно, хотя и тщетно, подкапываться под конкурента.

К 1879 году дела короля острова Яп шли настолько хорошо, что он открыл счет в гонконгском банке, приобрел четыре судна, выстроил себе прекрасную виллу и выписал из Манилы пианино. Торговые успехи ирландца были так очевидны, что заставили испанские власти вспомнить о своем заштатном владении. В результате в бухте Томил бросили якорь два испанских парусника — «Сан-Квинтин» и «Корридео», доставившие партию переселенцев.

Не успели испанцы приступить к разгрузке, как в бухту вошла германская канонерка «Илтис» для защиты интересов немецких торговых кругов в лице фирмы «Годфрей». Наведя пушки, капитан «Илтиса» потребовал от испанцев спустить флаг, водруженный на Япе. Положение накалилось до предела.

Сам того не желая, О'Кифи оказался втянутым в большую политику. О далеком тихоокеанском островке заговорили в Берлине и Мадриде, причем в выражениях весьма ультима

тивных. Наконец, через три месяца обе стороны согласились передать де ло третейскому суду в лице папы Льва XIII. Узнав о его решении, приунывший было О'Кифи воспрянул духом: хотя Яп был признан испанским владением, все остальные, страны получали право создавать там свои торговые фактории. Главному врагу ирландца Фриландеру оставалось лишь злобно брюзжать в одиночестве.

И все же в итоге столь долго благоволившая к неистовому капитану судьба преподнесла неприятный сюрприз. Не успел он поднять над своим крошечным королевством американский флаг после того, как Америка одержала победу над Испанией и получила часть ее тихоокеанских колоний, как на Яп пришло новое известие. Яп вошел в число других островов, которые Германия приобрела у Испании за 4500 тысяч долларов. 18 июля 1899 года над Япом взвился кайзеровский флаг, а Фриландер, назначенный официальным агентом губернатора Новой Гвинеи, потребовал от американского подданного Дэвида Дина О'Кифи покинуть германскую территорию. Следующий законодательный акт агента разрушил последние надежды «клоу рубак»: отныне жителям Япа было запрещено уезжать дальше чем на 200 миль от острова. Пулау же, где добывались драгоценные фе, лежал в 300 милях...

О'Кифи вынужден был проститься со своими «подданными» и уйти в море на шхуне «Санта-Крус». С тех пор Яп больше ничего не слышал о своем предприимчивом короле.

А фе... Фе существуют до сих пор. В 1929 году, после того как остров перешел во владение Японии, была проведена даже их инвентаризация: всего было обнаружено 13 281 диск, из которых значительная часть была использована японцами для сооружения причалов и фундаментов зданий. Уцелевшие фе до сих пор высоко ценятся на острове, и каждый из них имеет своего владельца. Допустим, у жителя Япа иссякает звонкая наличность. Ему достаточно известить продавца свиней или мяса, что отныне фе в два локтя три ладони переходит в его собственность, и товар немедленно доставляется покупателю. Правда, не все жители Япа хранят свой капитал обязательно дома. Некоторые держат его у обочин дорог или по краям огородов вместо ограды. Хозяева каменных денег не тревожатся за их судьбу — ведь украсть такую монету — до двух с лишним метров в диаметре — вещь весьма затруднительная.

34