Вокруг света 1970-05, страница 48

▼ со стр. 39

Спутник Магеллана Пигафегта привез в Европу сказочные легенды об этих «летающих судах», повстречавших. я "утешественннкам в Индийском океане.

Камышовые лодки, что вяжут на озере Титикака и на Сардинии эфиопские танквы из папируса по сути своей тоже плоты - каждый стебель из связанных в лодке можно рассматривать как миниатюрное бревнышко

Для малых тропических водоемов, особенно для рек, наиболее типичны пироги. Везде, где природа растит огромные деревья, выжигают из цельного ствола эти лодки-бревна. Они плавают в Конго и на Мадагаскаре, на Цейлоне их называют варкамо-ове (здесь к лодк< достраивают борта из жердей), жители Соломоновых островов богато украшают свои пироги перламутром и перьями райских птиц, надстраивают им нос и корму, искусной резьбой покрывают пироги жители Новой Гвинеи, помещая на носу деревянную скульптуру духа-покровителя. Легкая нгаланга, выдолбленная из мангового ствола, служит

жителям Занзибара для ловли морских черепах. Наши удэгейские баты тоже пироги. Поражает их сходство с пирогой южноамериканских индейцев с реки Ориноко. У обеих приделана к носу пластина из доски, она служит амортизирующей пружиной при ударе лодки о завалы бревен (или льдины — на Дальнем Востоке) и облегчает вытаскивание лодки на берег.

Любопытно, что иногда форма, закономерная для конструкции из первоначального материала, из которого строилась лодка, по традиции начинает копироваться лодками, построенными из другого. Скажем, серповидная форма камышовых и папирусных лодок повторяется деревянными, для которых такая форма совсем не оправдана и не характерна. Португальские баркасы с высоко поднятыми заостренными кормами, арабские и южнофранцузские серповидные лодки, венецианские гондолы строятся в поясе, непосредственно граничащем с тропическим, в котором и по сей день плавают камышовые и папирусные лодки. Такой переход функции в декоративность очень характерен для лодок-перевозчиц. Пояс лодок-перевоз-чиц возник там, где климат позволяет плавать круг-

БОЕВЫЕ СУДА ЭТРУСКОВ

В Париже, в Лувре, хранится погребальная ваза этрусков. Изображения на вазе рассказывают, как эффектно украшали древние свои боевые суда (рисунок слева).

ХОБОЛЛО

Допотопными ковчегами выглядят в наш космический век вязаные лодки хоболло (фото слева внизу), что строят и по сю пору жители острова Джидик, плавая в них по озеру Абая в Эфиопии. Эти лодки — плоты из амбача — едва ли не древнейшие из всех плавающих ныне по воде посудин, созданных человеком.

КИЖАНКА

Пожалуй, она походила скорее всего на каноэ, на индейское каноэ — низкое, стремительное, с крутыми дугами штевней (фото справа). Но сходство на том и кончалось, потому что берестяному суденышку Гайаваты пришлось бы туго в дикой сумятице ветра, пены и волн этого карельского озера. Онего-море курилось серыми штормовыми "дымами, гнало крутые водяные холмы, и наш «Метеор» то и дело жестоко встряхивало и мотало.

Но лодочка держалась молодцом, не собиралась поворачивать к спасительному берегу, и упрямый ее нос упорно целился к дальним далям за десятки неспокойных верст.

Тогда я и услышал впервые имя этой лодки, вернее — название. «Ки-жанка, — сказал мой сосед по палубе, прикрывая от бешеного ветра огонек сигареты, — только у нас и увидишь такие, а больше нигде и нету... На Волк-острове, к примеру, каждый может такую «сшить». Он еще раз вприщур поглядел, как ловко кижанка ныряет в распадки и взбирается на горбы, и добавил: «Точно, волкостровских мужиков работа».

Однако, как оказалось, мастера не только в Волк-острове живут. Случай свел меня в тех же Кижских шхерах, в Сенной Губе, с Михаилом Петровичем Рогачевым. У небольшой бухты

приютилась его верфь, а попросту — длинный и темноватый сарай, наполненный запахами свежего струганого дерева, смолы и пеньки. Здесь же стояла новенькая кижанка, и, присев на нее и постругивая щепочку, хозяин рассказал кое-что о своем ремесле.

...Прежде чем заложить следующую лодку, он отправляется в лес и, случается, целую неделю бродит по ельникам, подыскивая подходящие корневища и стволы. Здесь торопливость была бы только во вред — из сотен осмотренных корней далеко не каждый может стать будущим штевнем кижанки — неповторимым по форме и крепости. Наверное, это главная особенность онежских лодок — мощные закругленные носы и кормы, которым надо будет противостоять тяжелой волне, биться о каменистые берега, а случится — и таранить лед, Здесь уж сборное дерево — сколоченное или склеенное — долго не продержится, а кижанки Рогачева ходят по озеру не один год. Из «саморослого» же дерева, выгнутого и закаленного природой, набирает мастер и шпангоуты — «ребра» лодочные, упругие и крепкие, словно рессорная сталь. Тут-то и требуется особая сноровка, потому что никаких лекал Ро-гачев в лес с собой не берет, и обводы будущего судна, форму шпангоутов надо держать в голове.

И наконец, когда все заготовки перекочевывают в мастерскую, чуть подправляются и обтесываются, остается их собрать, а потом уж и обшить выдержанной доской — работа эта, по словам самого Рогачева, «и вовсе не мудрящая — любой малец справится...».

...Из Сенной Губы в Петрозаводск пришлось возвращаться уже не на «Метеоре» — непогода загнала скороход в тихую бухту и не выпускала. Теперь уже солидный теплоход едва-едва справлялся с волнами Онего. Но и на обратном пути нет-нет да и встречались нам крепенькие мореходные кижанки, не торопясь пересекающие просторы своего родного сердитого озера.

В. АРСЕНЬЕВ