Вокруг света 1972-04, страница 58

ри оная суть такие места пространные, якобы великие палаты... а другие уские и едва проходимые». Не знаю, видел ли это описание кунгурского дива, сделанное известным ученым В. Н. Татищевым, Тимофей Хлебников. Мог и прочитать. Дед его, путешественник Кирилл Хлебников, собрал уникальную библиотеку, которая стала основой нынешнего городского музея. Но действительно достоверно то, что Тимофей еще мальчишкой бегал за реку смотреть, как дышит гора, выпуская морозные клубы пара, — совсем как человек. А однажды обнаружил надпись на стене: «Мария Меншикова».

Дед рассказал, что Мария, дочь попавшего в опалу Меншикова, она же невеста Петра II, видимо, побывала здесь по пути в ссылку. Возможно, придя сюда, она пыталась представить себе глушь тех краев, куда ее ссылали...

Ходили тогда и легенды о странном звере (не мамонт ли?), который будто бы прокопал и саму пещеру. И опять дед мог вспомнить Татищева. Тот, побывав в Кунгуре, исследовал пещеру и доказал: мамонт здесь ни при чем. Пещеру создали не великаны, а пигмеи — капли воды. Татищев писал: «После я разыскал о тех рвах, которые, как говорят, делает животное, шагая под землей, и видел их в различных местах... Бесспорно, это подземные ходы и проходы, выдолбленные под землей падением подземных вод».

Наверняка беседы деда с внуком касались не только родных краев. Кирилл Хлебников, член Русско-Американской компании, начав говорить о Кунгурской пещере, конечно же, вспоминал и о гигантской Мамонтовой, и об огромных карстовых полостях на Балканах. Во всяком случае, молодого Хлебникова потянуло за океан. Он тоже поступает в Русско-Американскую компанию. Начались годы скитаний.

Только в 1914 году Хлебников вернулся в Кунгур и заарендовал пещеру у местных крестьян на двенадцать лет. Однако собственных средств на приведение ее в порядок не хватило. Начал в пещере гипсовый промысел. Но был он человек непрактичный и вскоре вылетел в трубу. Обратился за помощью к купцам. Прикинув все, «отцы города» превратили ледяные дворцы в склады для мяса. Еле Хлебников отбил у них пещеру.

Началась мировая война, за ней — революция. Кунгур переходит из рук в руки. И каждая власть нет-нет да заглянет на Ледяную гору: то ли взглянуть на диво, то ли посмотреть на «пещерного человека» Хлебникова.

И все же пещера посещалась обидно мало, а Тимофей Хлебников просто не мог ждать наступления для нее лучших времен. Он вместе с местными жителями начинает оборудовать входы, благоустраивать подземные залы. Издавал альбомы с видами пещеры, рисовал и расклеивал плакаты.

Я читал его выступление на съезде геологов. Ни один редактор так до конца и не сумел причесать его такой «ненаучный» язык. Кажется, он ждал, что геологи, отбросив все дела, прямо со съезда пойдут оборудовать Кунгур-скую пещеру. И. я представлял, как с улыбкой слушали его ученые, а потом кланялись ему в перерывах. Он был энтузиастом и заслуживал уважения. Но уважать еще не означает соглашаться. «Пещерного человека» считали всего лишь чудаком. Он так горячо пропагандировал пещеру, что этот перехлест и отталкивал. А ведь пещера была не только дивом — она была ходом в недра, лабораторией для познания тайн Уральских гор. Первым это понял выпускник МГУ Вячеслав Лукин, нынешний хранитель пещеры.

— Итак, о чем же вам рассказать? — Лукин внимательно смотрит, чуть улыбаясь. — Ну да разумеется, всех интересует, большая ли пещера? Очень большая. Вот, рассказывают, попала туда раз собака. А вышла в тридцати километрах отсюда. Голая — шкура блестит, как лайковая перчатка: видимо, шерсть всю оставила в узких лазах. Да, скажу вам, очень странная собака: потом ее встречали в Каповой пещере, в Мамонтовой тоже.

Что же, — продолжал Лукин, — легенда есть легенда: кто хочет, тот в нее верит. А по-моему, люди в пещере никогда подолгу не оставались. Служила она складами. Забивали наши предки лосей зимой, тащили их по насту и хоронили в пещере до лета. На Севере и до сих пор так поступают. Я изучал там пещеры; только мне их неохотно показывали, даже скрывали их: как же — семейные хранилища.

Вот иногда рассуждают: может ли от красоты быть польза? Или полезная вещь — должна ли она быть красивой? Я такого противопоставления не приемлю. Ведь если с такой меркой подойти к Кунгурской пещере, то людей туда просто пускать не стоит. А красиво ли то, что никто не видит? Нет, в этом пусть разбираются философы. А я сразу понял: такой ход в недра просто необходим.

Думаете, преувеличиваю? У нас

здесь весь район на «минах», то есть на пустотах, стоит. Слово-то какое взрывное — «мины». Шел поезд раз по дороге в Кишерть, вдруг машинист видит — впереди рельсов нет, и поезд его вроде уже не идет — плывет. Дал задний ход. Рассказал все на станции, ему сперва не поверили. Оказалось — провал, дорога ушла под землю.

А то еще случай был. Недалеко здесь, в городе Чусовом. Сидели там в камере милиции несколько дебоширов и выпивох. Вдруг они все как застучат в стену и начинают уверять дежурного, что было им ночью видение, слышали подземный гул. Провалится, мол, скоро здесь пол, а им же зачем за столь малую провинность пропадать? Начальник — местный, знал о провалах. Отпустил их. А наутро смотрит: где камера была — яма, все ушло под землю.

Вы только не подумайте, что я вам байки рассказываю — все это имеет прямое отношение к пещере. В городе без нашей рекомендации ничего не строят — ведь под городом сплошной карст. Но, разумеется, нашими советами пользуется и весь Урал. Когда проектировали плотину на Каме, мы здесь, в научном стационаре при пещере, специальные исследования вели. В мировой практике бывало, что плотина оказывалась на карсте или водохранилище теряло воду: уходила та по подземным ходам...

Мне было интересно, как относится к своему предшественнику — Хлебникову — Лукин. Я спросил и снова увидел и почтение, и чуть снисходительную улыбку.

— Хороший был старик, — сказал Вячеслав Семенович. — Большое дело сделал. Но — романтик... Чудак? Пожалуй. Он ведь в местном хоре пел, ночевал порой там же, в клубе... А в общем — святой был человек.

В том, что после войны он вернется в Кунгур, Вячеслав Семенович не сомневался. Если, конечно, ему посчастливится и он останется жив...

Но с фронта его отозвали совершенно неожиданно. Очень нужна была нефть, а она имеет «склонность» залегать в подземных карстовых полостях. Лукина отправили на Дальний Восток. Вернулся в Кунгур он только после войны.

С тяжелым сердцем обходил Лукин свои владения. В холодную зиму 41-го года на Ледяной горе вырубили лес. Затем ее распахали, на склонах пасли скот. Забиты землей «органные трубы» взорваны скалы, закрыт вход, через который

I Вертикальные цилиндрические полости природного образования, по которым циркулирует воздух.

56