Вокруг света 1973-02, страница 59

— Давайте попробуем обойти остров с запада, — предлагает Чирков.

Облака прижимают самолет к зеленым водам Охотского моря. Кажется, вот-вот коснемся волн. Идем около бухты Отваги. На камнях спокойно дремлют огромные сивучи, точно вокруг ничего и не происходит, а всего в трех километрах от них поднимается шестикилометровый султан почти черной пепловой тучи.

Один, второй, третий вираж. Мы с Чирковым снимаем, Анатолий Хренов щелкает секундомером, определяет периоды выбросов, Геннадий Авдейко и Глеб Флеров, представители отдела подводного вулканизма, пытаются определить характер извержения. К сожалению, мы видим лишь часть эруптивной тучи ^lf ее начало.

Кажется, извержение происходит почти у подножья вулкана Алаид, примерно в километре от вод Охотского моря. Образовался боковой прорыв. Впрочем, для Алаида это обычное явление. В прошлом веке последний раз оживал вершинный кратер. Побочных же вулканов-паразитов, как их называют исследователи, по склонам красавца Алаида сейчас около тридцати.

К сожалению, облачность не позволяет разобраться, все ли взрывы на берегу или одновременно открылись воронки под водой. Пробивая облака, набираем высоту пятьсот метров, тысячу, две, три, — наконец, прорвались сквозь пелену, и... если бы мы были на земле, то непременно остолбенели от неожиданности: гигантский темно-серый гриб газов и пепла высоко над нами, где-то за восемью тысячами.

...Следующие три дня к вулкану летаем на самолете ИЛ-14. Специальным инфракрасным устройством прощупываем воду — нет ли температурных аномалий, снимаем каждый день изменяющуюся картину извержения. Уже на третий день в километре от моря стал расти шлаковый конус, с вершины его через одну-две минуты следуют выбросы пепла и газов, а из подножья огненная река лавы потекла к морю. Стена пара — граница между морем и наступающей лавой. Огромные раскаленные глыбы срываются в воду, и тут же взрыв разносит их на мелкие части, и снова наступает живая красная река, и снова взрывы.

«Пожарная» группа «Вулкан» во главе с Анатолием Чирковым высадилась на острове Атласова

в бухте Отваги всего в трех километрах от извержения. Через день в институт пришло первое сообщение: «Условия для работы нормальные, ждем пополнения». Пополнением была группа, в которую входил и я.

И вот, наконец, мы в бухте Отваги.

Слева и справа скалы, и на крохотном «пятачке» земли, плотно прижавшись друг к другу, — пять палаток. Прибрежная галька, редкая зелень, палатки, вещи — все присыпано слоем пепла, плюс серая погода да неспокойное уханье прибоя — таким предстал перед нами лагерь первопроходцев-вулканологов, уже вторую неделю живущих у огнедышащего вулкана.

...Наступили сумерки.

Сначала все шло прекрасно:

высадились близ вулкана спокойно, почти бегом по шлаковому откосу наверх — и вот он прямо перед нами, дантов ад. Ухает, как в огромном кузнечном цехе, и больно перепонкам; высоко — так, что приходится запрокидывать голову, — в небо уходит вершина газового гриба, а огненные стрелы вдоль и поперек перерезают «ножку» гриба, которая никак не меньше двухсот метров в диаметре.

Мы уже установили на штативах фото- и киноаппараты, чтобы снять в сумерках огненные фейерверки, как вдруг сумасшедший ветер поднял тучи пепла и вместе с газами обрушил на нас. Штативы повалило, мы едва держимся на ногах. Дышать трудно, вместо воздуха пепел и сера. Пришлось срочно отступать.

Каждый день мы уходили к прорыву.

'Эруптивная туча — газопеп-ловый выброс.