Вокруг света 1973-09, страница 60

в не кольких милях от границы с Верхней Вольтой, сказали нам, люди и крокодилы издавна живут в большой дружбе, можно сказать, рука об руку. Дети купаются с крокодилами в реке, играют на бережке, а иногда устраивают спортивные соревнования — оседлав крокодилов, скачут наперегонки...

Учтите, говорили нам в гостинице, речь идет не о дрессированных, забывших свою свирепость хищниках, нет, крокодилов и людей объединяет некая магическая связь. За доказательствами далеко ходить не придется: любой чужак, начни он фамильярничать с крокодилами, кончит плохо...

Мы уже знали, что дружественные узы между людьми и зверями в Африке и поныне не редкость: в прошлом году нам довелось наблюдать подобный феномен в Камеруне где информацию о союзах между людьми и пантерами, людьми и змеями и т. д. мы получали из первых рук. Но речь в тех случаях шла о контактах индивидуальных, поэтому история о дружбе между целой деревней и стаей свирепых крокодилов нас сразу заинтриговала.

Мы наняли проводника и уже на следующий день ступили на тропу, ведущую через саванну на север. Африка менялась с каждой милей, уводившей нас от Тамале: все больше появлялось на пути людей без какой-либо одежды, все чище становились линии деревенских домов, лишаясь городских «добавок». Наш гид, немного владевший английским, говорил на казин, наиболее распространенном язы^е среди двух этнических групп — грунши и фрафра, которые заселили границу с Верхней Вольтой после того, как были вытеснены с севера арабами. Деревня Па-га, куда мы направляемся, принадлежала грунши.

Через шесть-семь часов марафона нам предстало разморенное полуденным солнцем селение. Холмистая, покрытая кустами и редкими деревьями местность, как оспинами, была изрыта множеством стоячих прудов. Останавливаемся на берегу самого большого из них; наш проводник отправился для передачи самых горячих приветов вождю деревни, а мы осматриваемся. В неподвижной воде не заметно ни единого крокодила. Зато на мягкой, раскисшей от воды зем

¹ См. очерк А. Онгаро «Интервью с леопардами» в № 11 за 1972 год.

ле следы их длинных тел и когтистых лал узнаются безошибочно. На душе становится тревожно...

«СЕКРЕТАРЬ» ИСЧЕЗАЕТ В ПРУДУ

Неподалеку группа обнаженных по пояс женщин полощет в пруду разноцветное белье. Чуть дальше дюжина коров под бдительным оком пастуха жует сочную Tpaev.

Из зарослей высокой травы появляется в окружении мальчишек наш проводник. Мальчишки Пари похожи на всех остальных африканских мальчишек — они шумны, неуемны и абсолютно необходимы при установлении контактов со взрослыми. Один из взрослых — маленького роста, босой, в европейской летней рубашке и брюках — движется в нашем направлении, окруженный живописной группой детей. Проводник представляет его: «секретарь по крокодилам». Секретарь? Ну да, подтверждает проводник, этот человек отвечает за проведение всех церемоний со священными крокодилами, переводит на понятный язык пожелания крокодилов и защищает их от врагов. Вождь, добавил проводник, отправился с утра на охоту, но по возвращении, как обещает «секретарь», он непременно примет нас. Чтобы скоротать время, мы можем пока посмотреть, как дети будут играть с крокодилами.

Услышав эти слова, я непроизвольно сделал непонимающий жест в сторону пруда: никаких крокодилов вблизи не было. В ответ проводник рассмеялся — будьте покойны, «секретарь» вызовет их. Тот действительно шепнул что-то мальчишкам, которые опрометью бросились к пруду. «Ньонго, ньонго!» — завопили они; на диалекте казин это означает «крокодил». Ребята разбежались по узким песчаным языкам, тут и там вдававшимся в неподвижное зеркало пруда. «Секретарь» подал знак, и мальчишки разом засвистели, причем свист был какой-то жалкий, похожий скорее на попискивание насмерть перепуганного цыпленка. Странные звуки.

Наклонившись, ребята пытались высмотреть в непроницаемой воде пруда скрытых крокодилов.

Церемония не произвела на меня особого впечатления; я ждал большего от ритуала и, может поэтому, принялся тоже

подсвистывать, внося свою скромную лепту в переполох на птичьем дворе. Однако проводник, дотронувшись до моего плеча, пригласил соблюдать тишину.

Прошло минут десять — никаких крокодилов.

— Они спят, — сообщил по-английски «секретарь», — придется самому их разбудить.

Он быстро разделся и вошел в воду. Нырнув, «секретарь» исчез, как мне почудилось, навечно Потом на мгновение появился на поверхности и снова исчез... Ребята тем временем продолжали насвистывать, женщины все так же не опеша стирали разноцветное белье, а пастух невозмутимо наблюдал за нами и за коровами. Наконец «секретарь» вынырнул метрах в двадцати от берега и стал подгребать к нам.

— Сейчас идут, — сообщил он.

Вода едва успела успокоиться,

как ее гладь в самом центре словно трещиной разрезало нечто похожее на полувюплыещее бревно; сейчас же неподалеку появились похожие обрубай. Крокодилы были на подходе.

Первым на берег вылезло трехметровое чудище — его костяной панцирь лоснился от воды, длинный мощнейший хвост волочился по земле, огромная пасть, украшенная устрашающим набором зубов, была широко открыта. Ковыляя на коротких лапах, чудище приблизилось к человеку, вызвавшему его из пучины, и устроилось у его ног. Мне отчего-то припомнились слова, услышанные несколько лет назад от одного охотника за кайманами во Французской Гвиане: «Нет, крокодилы решительно самые глупые животные на свете».

НЕМОЙ ДИАЛОГ

Лежавшее рядом с нами чудище и в самом деле производило не лучшее впечатление; на его глупой роже отчетлшо читался вопрос: чего вам от меня, собственно, надо? Зачем звали? Внизу так отлично спалось... «Секретарь по крокодилам» нагнулся над ним и что-то тихо, как показалось, даже нежно зашептал; потом он погладил вытянутую крокодилью морду, не страшась пасти, способной в мгновение отхватить руку гладящего. На наших глазах происходил диалог — полунемой, невнятный, — но все-таки диалог. И хотя невозможно было поверить в способность

58