Вокруг света 1973-12, страница 10

ке. Я щупал их горбы — твердые. Там, в горах, товарищи воюют, а вы хотите нас обобрать... Восемьдесят динаров — и больше ни кырша

Они спорили и препирались еще с четверть часа, пересыпая свою речь клятвами, взывая к совести друг друга, торговались снова и, наконец, сошлись на ста динарах.

«Нелегко достается дофарцам их снабжение», — подумал я, когда ранним утром увидел пять верблюдов, карабкающихся в горы по крутой тропинке как заправские альпинисты. Караван должен был идти в Дофар верхом, кружным путем по плато. Абдо и Сальман вместе с нами направились вдоль берега в Хауф — пограничное с Дофаром южнойеменское селение.

Мы шли по плотному песку у кромки прибоя, разгоняя стаи крабов, лезли на скалы, забирались далеко в горы, когда вдоль берега пути не было, снова спускались к самой воде и брели, с трудом вытягивая ноги из сыпучего песка пляжа, со следами бесчисленных морских черепах. Кое-где на твердой почве можно было различить тропинку, протоптанную поколениями босоногих путников и копытами осликов. К моему удивлению, за ней присматривали: местами были видны следы «дорожных работ» — над пропастями было сделано нечто вроде бортика из камней.

Выносливый, крепкий Абдо, не зная усталости, прыгал с камня на камень с легким изяществом коренного горца. На одном из привалов, отрывая от ботинка отставшую подошву, я с завистью посмотрел на толстую кожу его ступней, которым были нипочем острые камни и колючки. Товарищи Абдо рассказывали мне потом, что за умение быстро ходить по горам его прозвали «черной ракетой». Однажды он проделал по горам километров шестьдесят и, съев ножку козы и проспав двадцать часов, двинулся в обратный пугь.

Мы же в Хауф добрались за двое суток. Тысячи полторы жителей, одно- и двухэтажные строения, несколько лавчонок, мечеть, радиостанция, погранзастава, школа, пара кофеен, лодки-самбуки — таков был Хауф, много лет мирно дремавший на берегу Аравийского моря. Но сейчас судьба распорядилась #наче. Атмосфера городка, полного вооруженных людей, живущего вестями с «фронта», была взбудораженно-напряженной. С гор, покрытых в этот сезон ту*маном, привозили раненых. Туда направлялись караваны с оружием, боеприпасами, продовольствием, шли добровольцы из «залива» — дофарские эмигранты, работавшие в княжествах Персидского залива. Длинным путем — через Аден, они возвращались в родные горы, чтобы принять участие в боях.

Над Хауфом на склонах гор раскинулись лагеря беженцев. Они пришли сюда, спасаясь от голода, от стрельбы, от бомбежек. Старики, женщины, дети обитали в продранных палатках с жалкой утварью. Они получали кое-какую помощь от Народного фронта и от родственников из «залива», подрабатывали в Хауфе, но в целом бедствовали страшно и жили надеждой на возвращение в родные места.

Меня познакомили со стариком крестьянином, главой рода из тридцати человек. Англичане сожгли фосфорными бомбами их деревню в горах под Салалой. Старик и его сородичи перебрались в пещеры. Но однажды прилетели самолеты и перестреляли их коз и верблюдов у водопоя. Напуганные крестьяне бросили все свое немудреное имущество и направились сюда, в Южный Йемен.

¹ К ы р ш — сотая часть южнойеменского динара.

В пути они съели оставшихся коз и тащились в Хауф около месяца пешком, оборванные, полуголодные, уповая только на гостеприимство тех, чья участь была лучше их. Двое грудных детей умерли в дороге.

— А где мужчины? Где молодежь?

— Они там, — старик махнул рукой на восток. — Воюют.

— Что вы думаете о Народном фронте?

— Я раньше был как слепой. Народный фронт просветил меня. Теперь я знаю, почему мы плохо живем, — виноваты английские колонизаторы и султан. Я неграмотный, но мои сыновья учатся. Придет час — мы станем свободными и вернемся домой...

«..Не так-то просто иностранцу попасть во владения султана Кабуса, если правитель не сочтет это полезным для своего государства». Я вспомнил эту фразу из английского еженедельника «Экономист», покидая гостеприимный Хауф. Наш путь лежал по безжизненным, мрачным горам к никем не охраняемой границе Дофара. Тропа вела вверх. Все круче становился склон. Появились серо-зеленые колючие кустарники, удивительные деревца, стволы которых, подобно змеиным телам, лежали прямо на земле. Стирая с лиц горячие ручьи пота, мы карабкались все выше. За нами, не отставая, лез ослик, нагруженный мешками с рисом, чаем, сахаром.

Наконец мы достигли перевала и остановились, пораженные. В глаза брызнула сочная зелень лесов, полей, лугов. Сквозь клочья белого тумана проглядывал пейзаж Западного Кавказа или Карпат. После безводной пустыни, верблюжьей колючки — прозрачная роса на густой траве, аромат цветов и деревьев. Ручеек со стеклянным звоном пробивался из скалы и пропадал в небольшом болотце.

И это тоже Аравия?!

Побережье Дофара — стена голых скал, мрачных и унылых, как и весь Аравийский полуостров. Удивительный климат гор объясняется тем, что летние юго-западные муссоны несут отяжелевшие от влаги облака вдоль африканского побережья к Аравии. Но на пути к Южному Йемену они проплывают над «Африканским рогом» — Сомали, земле которого и отдают большую часть воды; единственный участок аравийского побережья, куда они доходят беспрепятственно, — Дофар. Здесь, в горах Кара, частые летние дожди или росные туманы орошают плодородные почвы, на которых растут травы, фасоль, маис, маниока, редкие в Аравии кокосовые пальмы, мирт, белый жасмин, акация, а вдоль ручьев — мимозы, ивы, смоковницы. В горах есть даже маленькие озера, окруженные тропической растительностью.

Горы Кара на западе начинаются у моря, в районе Салалы они отступают от побережья километров на пятнадцать, а еще дальше, всего лишь километров через двадцать, переходят в бесплодную и безводную пустыню Руб-эль-Хали.

Население Дофара неоднородно. На побережье в основном живут арабы, правда со значительным числом африканцев и мулатов. Жители гор — смешанной расы, хотя там немало и чистокровных арабов. Себя они называют кара. Это едва ли не самое отсталое население на всем Ближнем Востоке. Возможно, что они — потомки уцелевших абиссинских христиан, которые вторгались в Юго-Западную Аравию накануне появления ислама. Как сотни лет назад, кара обитают в низеньких хижинах, сделанных из сучьев, обмазанных грязью, или в пещерах. Они невысоки ростом и очень выносливы. Мужчина кара безбороды, а свои смазанные