Вокруг света 1974-04, страница 65

ным облегчением перешел к теме хозяйственной. — Престольный праздник у нас, как помните, ильин день, теперь по-новому второго августа, на субботу нынче приходится. Отслужив, отпразднуем, мужики в воскресенье опохмелятся, а четвертого августа решили всем миром на Дальние поля пойти, за пять верст. Там места открытые, хлеба ровные, созрели купно и перестоять могут — хоть нынче жни. И, между прочим, на ваших Лесных полянах нынче такие травы для второго покоса, каких и прежде не бывало! Дай, господи, вёдро после жатвы — сразу на второй покос!

— Благодарю вас. Застав, кордонов поблизости не замечали?

— Были! В Диевом Городище и сейчас проверяют едущих. Пароход посреди плеса на якорь ставят, на моторке подплывают, проверяют и пассажиров и грузы.

— Значит, пошли пароходы?

— Пошли, Павел Георгиевич, слава богу!

— Ну с меня достаточно. Решение принял. Кое-кто пожалеет, что с красными связался... Оружия вы, господа, верно, не имеете?

— У господина Букетова есть браунинг. Мой... не сохранился.

Когда домик опустел, священник и попадья заперли двери на все запоры и в спальне стали оба на колени перед ликом Ильи.

4

Гости Волчьего оврага покинули урочище в ночь на 4 августа. Отряд разделился: пять человек блокировали подступ к больнице, четверо засели в кустарнике, где

за росстанью начиналась проселочная дорога к Дальним полям.

Мимо этой второй зуровской группы потянулись еще до рассвета крестьянские подводы и пешие жнецы с косами и серпами. В плетеном возке с пегой лошадью проехали священник с дьяконом служить в поле раннюю обедню перед началом страды. Солнце еще не- поднималось, когда работа на Дальних, бывших зуров-ских, полях закипела.

И тогда из обеих замаскированных групп, прячась за плетнями й яблонями, подкрались к почти безлюдному селу по два человека. Капитан Зуров* лежа за пулеметом, видел сквозь прорезь щитка начало проселка и ближние домики. Посланцы уже крались обратно. Под • застрехами кровель кое-где вымахнули светло-рыжие лисьи хвосты. Капитан проверил, как вставлена лента, и, резко щелкая, дважды подал рукоять затвора вперед, ставя «максим» на боевой взвод. Упер большие пальцы в гашетку... Сощурившись, ждал минуту, другую... Й вдруг старушечий истошный крик:

— Батюшки-светы! Караул! Горим!

На пустынной улице появились старики, машущие руками, и несколько белоголовых ребятишек. Но лишь посильнее пахнуло горячим ветром, и на краю села взялась пламенем все соломенные крыши, ребятишек будто смахнуло с улицы: детвора кинулась по избам, искать там, дома, защиты от гудящего вверху пламени...

Пересохшая за жаркое лето солома почти не давала дыма. Лишь когда затрещали сосновые бревна срубов .и от палящего

зноя сомлели живые дерева в палисадах, выметнуло к небу оранжево-серое полотнище, прошитое красными искрами. Старик пономарь, застигнутый бедою посреди улицы и уже понявший, что не устоять его бобыльему домишке против огненной напасти, побежал не домой, а в другую сторону, к храму, отвязал притянутую к перекладине веревку набатного колокола и забил, затрезвонил: бам-бам-бам!

И тогда те, к кому воззвал набат, опустили серпы, распрямили спины, глянули в сторону села и увидели реющее над ним гибельное знамя пожара.

Женщины на поле жатвы бросали старших детишек и, не помня себя, босые, растрепанные, что есть духу мчались туда, к домам, к меньшеньким, оставленным с бабками. Кто скакал на выпряженной лошади, кто спотыкался на обочине, вскакивал снова и опять летел без памяти проселочной дорогой, которой не было конца.

В голове спешащего народа оказались, как всегда, подростки. Почти догоняя их, ровно бежали мужики постарше, те, кто в походных маршах и наступлениях научился рассчитывать силы. Растягиваясь на бегу все более, пестрели кучки фигурок в домотканых сарафанах и ситцевых платках. Обгоняя женщин и девок, пронесся возок священника. Отец дьякон стоял в рост и нахлестывал пегую лошадку, а в плетеном кузове подпрыгивал на сиденье отец Федор, без шляпы, с крестом на груди.

До села, охваченного пожаром, осталось меньше версты. Голов-

63