Вокруг света 1974-08, страница 61

Если спуститься от истоков Салу-ина и Меконга к югу вдоль хребтов Синих Гималаев, то после пересечения верховьев Янцзы попадешь в огромную долину озера Дяньчи.

Здесь в 1955 году у деревни «Гора Каменных^ Крепостей» археологами были открыты великолепные бронзовые изделия — орудия труда, оружие, предметы роскоши, скульптуры, барабаны, пиктографическая таблица, мечи в золотых ножнах, золотые и бронзовые печати. Печати свидетельствовали, что найденные изделия изготовили мастера древнего и загадочного царства Дянь.

Царство Дянь, занимавшее территорию примерно в 50 тысяч квадратных километров, просуществовало согласно старинным хроникам всего лишь несколько столетий. Но дянь-ская культура представляет исключи

тельный интерес для истории мировой цивилизации.

Археологический материал, собранный во время обследования стоянок и могильников «Горы Каменных Крепостей», изучение древних письменных памятников, исследование фольклора, культуры и быта потомков дяньцев — позволили с достаточной долей вероятности прочесть историю этой цивилизации и ее создателей.

Царство Дянь ведет свое летосчисление с 315 года до нашей эры. На вершине социальной системы Дянь находились правящие роды Мэн, JIaxy, Гухоу и некоторые другие. Общество дяньцев было жестко кастовым. Полярными кастами являлись «люди черной кости» — сословия свободных и «правителей, и «люди белой кости» — невольники, чужеродцы. Были промежуточные касты-сословия, не

игравшие особой роли. В период возникновения Дянь существовало довольно четкое разделение между светской властью, которая передавалась по наследству в роде Мэн, и властью жрецов — духовной. Соседями Дянь на юге были государства Небесного владыки, расположеннные в пределах современной Индии, на северо-востоке — царство Цинь, ведшее постоянные войны с восточным соседом Дянь — царт ством Чу.

Предлагаемые вниманию читателей отрывки — литературная реконструкция событий, происходивших в царстве Дянь. По сути дела, автор лишь дал имена некоторым литературным героям предлагаемой исторической хроники, ибо события ее основаны на анализе археологических, этнографических и фольклорных памятников.

МАСТЕР

И чем может мечтать человек, достигший возраста мудрости — сорока четырех лет — и овладевший тайнами своего мастерства, обласканный правителем и окруженный почетом сограждан, имеющий преданную жену и умных сыновей?

Вот и сейчас пока, сидит ои у порога своего дома, устало опустив меж колен навсегда почерневшие от огня и металла руки, подмастерья заливают бронзу в формы боевых мечей, секир и клевцов...

О чем может мечтать мастер?

Юный А Хоу, чернокостный дянец из древнего рода Гухоу, рода обезьяны, был землепашцем до того дня, когда пришел' в литейную мастерскую своего друга. Он увидел, как огонь растапливает медь, серебро, свинец, олово, как горячая густая масса течет в глиняные формы и застывает в наконечники стрел, лезвия топоров и мотыг. И он захотел изобразить вскормленного им, отбившегося от стада, раненного чьей-то стрелой олененка. А Хоу взял komqk глины и с удивлением почувствовал, как послушны его пальцы памяти: вот олененок встал на ноги, вот он поднял голову, затем чуть повернул ее, настороженно прислушиваясь к непонятному шуму леса...

С того дня А Хоу все свободное время проводил в литейной мастерской. Он хотел постичь секреты литья, понять, как и почему огненный сплав дает то хрупкий, то звенящий металл, окрашенный то в красноватый, то в золотистый цвет. Он хотел стать мастером, и это желание оказалось сильнее страха перед гневом отца, пригрозившего лишить А Хоу наследства и имени, если он свяжет свою судьбу с духами огня.

...Никогда занятие литейным делом не считалось зазорным для чернокостного дяньца. Никто не решался вслух осудить сородича, оставившего мотыгу или меч и ушедшего в дом, где полыхал огонь и руда, превращаясь в орудие труда или оружие воина. Но такова уж природа человека — недоступное всегда кажется ему делом, в котором не обходится без вмешательства потусторонних, бесовских сил. Поэтому и повелось исстари, что человека, причаст

ного к огню, умеющего подчинить его своей воле, людская молва наделяла умением общаться с духами, и люди начинали сторониться его.

Но шли годы, и жизнь примирила отца с сыном. А Хоу стал мастером.

ПРАВИТЕЛЬ

Уже несколько лет, как огромный Белый Тигр сеял ужас на юго-западных землях Цинь. Его мощь и свирепость были таковы, что люди посчитали его духом зла, против которого человек бессилен. И правитель Цинь прислал в Дянь послов с просьбой о помощи, ибо циньские жрецы считали, что Белый Дух подвластен лишь дяньцам. Правитель Цинь обещал за избавление тысячи невольников, груды золота и вечный мир.

Верховный дяньский жрец Пиму замыслил выдать свою дочь за наследника дяньского престола. Правитель Дянь был стар, немощен телом и умом, и жрец рассчитывал, что наследник будет полностью послушен его воле. Но жрец боялся младшего сына правителя Мэн Ла — единственного, кто мог помешать его замыслу. И жрец убедил правителя послать на борьбу с Белым Тигром именно Мэн Ла. Он был уверен, что Мэн Ла погибнет в схватке со зверем.

...Триста воинов ушли с юношей как почетный эскорт, ибо сражаться с Белым Духом имел право только один Мэн Ла, Стояли ясные осенние дни. Воздух был чист и прозрачен, легкая дымка поутру вставала над холмами и быстро таяла под лучами еще теплого солнца. В полях созрела гречиха, на ветвях яблонь и персиковых деревьев висели созревшие плоды. Но селения циньцев были безлюдны, и тишина пугала.

Дома и хижины стояли нетронутыми, в стойлах повизгивали голодные свиньи, метались по дворам куры и утки. Циньские послы не скрывали страха и просили разрешения не сопровождать дальше храбрых юношей, а отправиться в столицу Цинь и сообщить, что бесстрашные дяньцы пришли по зову циньского вана. Мэн Ла отпустил посланцев.

Прошла еще одна ночь над циньской землей — тревожная, неспокойная, — и наутро Мэн Ла попрощался с воинами и ушел в лес искать Белого Тигра.

Мэн Ла шел быстро. Лес жил своей жизнью. Стрекотали цикады, пели птицы, какой-то зверь пробежал неподалеку, и ветер шумел в вершинах высоких деревьев. К вечеру усталость и жара смо

59