Вокруг света 1974-12, страница 45

преимущественно пернатых хищников. Как известно, в тундре соколы сапсаны, мохноногие канюки и белые совы не трогают своих ближайших соседей — гусей, казарок или уток, поселяющихся рядом с крылатыми хищниками, и даже охраняют их гнезда при появлении песцов или поморников. Действительно, и на Логате мы встречали выводки краснозо-бых казарок только у крутых высоких берегов (:на «ярах»), оде гнездятся мохноногие канюки и сапсаны. В отличие от весьма осторожных гусей краснозобые казарки безбоязненно подпускают к себе человека на близкое расстояние и часто расплачиваются за такую доверчивость, попадая под выстрелы браконьеров (по правилам охоты добыча этих птиц запрещена, она даже занесена в международную «Красную Книгу»). На Западном Таймыре, по реке Пясине, где краснозобых казарок еще недавно было очень много, их теперь почти нет. Знаток птиц Таймыра орнитолог А. В. Кречмар недавно рассказывал мне, что на дальней реке Пу-ре, где он работал десять лет назад и встречал краснозобых казарок сотнями, ныне они тоже стали очень редки. А ведь это эндемик нашей страны, подлинная гордость и украшение Севера, его своеобразная эмблема! Этот вид нуждается в полной и повсеместной охране, без специальной заботы он обречен на полное исчезновение с лица Земли. Наряду с краснозобой казаркой абсолютного запрета охоты требуют такие виды животных, как тундряной лебедь, белый медведь, морж, причем запрета не только в строках охотничьих правил, но более реального.

Самое место заметить, что многие беды проистекают из-за отсутствия «экологического мышле

ния» или просто неосведомленности. В этом, по-моему, подчас повинны сами экологи, недостаточно пропагандирующие свои идеи и не проявляющие необходимого упорства. Ведь многие конкретные вопросы можно разрешить без особых затрат и сил, если вовремя за них взяться. Недавно хатангские нефтеразведчи-ки наметили проложить профили и трассы через тот самый лесной массив Ары-Mac, о котором я упоминал в начале статьи. Ленинградские ботаники, к которым обратились за помощью, разъяснили, в чем ценность «лесного острова», после чего геологи издали специальный приказ, категорически запретив всякие работы на территории уникального северного леса. Потребовалось лишь внести поправки в рабочие чертежи, чтобы Ары-Mac был огражден от активного хозяйственного вмешательства.

Я думаю, что браконьеры, стреляющие краснозобых казарок, чаще всего даже не представляют, насколько редка и ценна эта птица. Вероятно, и строители газопровода Месояха — Норильск не предвидели ущерба, который причинит эта трасса диким северным оленям. Правда, сейчас уже прокладывается вторая ее очередь, и по-прежнему не предусмотрены переходы для оленей, а писали и говорили об этом много.

Заповедник на Таймыре нужен, и очень нужен, но не для решения конкретных задач охотничьего или . рыбного хозяйства (хотя он и сослужит ему немалую службу). Чтобы в озере Таймыр восстановилась рыба, достаточно снизить плановые показатели двух рыбозаводов. Северный олень, гуси могут и впредь оставаться объектом промысла, а не заповедования, если только охота на них будет строго регламентирована. И так

обстоит дело со многими другими природными богатствами Севера. Даже капризная таймырская почва со всеми ее каверзами будет исправно, не разрушаясь, служить людям, если к ней подойти по-хозяйски, с учетом рекомендаций науки.

Заповедник на Таймыре необходим прежде всего как огражденный от всякого влияния человека эталон тундрового ландшафта. Как я уже говорил, этот ландшафт очень легко разрушается, и без заповедника сохранить его в первозданном виде не удастся даже на Таймыре. Крупный же ландшафтный заповедник мог бы полностью сбалансировать природное равновесие на своей территории даже при хозяйственном использовании окружающей земли. Мы меняли и будем менять природу, от этого не уйти, но нельзя направлять ход событий в благоприятную сторону, если нет эталона, с которым можно сверять изменения. Вот почему гениальная догадка основоположников отечественного заповедного дела, отстаивавших принципы заповедников — эталонов природы (в отличие, скажем, от национальных парков), приобрела ныне особую ценность. Надо отдавать себе отчет, что урбанизация рано или поздно коснется любого, самого дальнего уголка земли, и потому надо именно сейчас выделять ландшафтные заповедники. Завтра может быть уже поздно.

В заключение стоит сказать, что проект организации Таймырского заповедника уже завершен. Авторитетное совещание, созванное недавно Советом по проблемам Севера при Президиуме

ВАСХНИЛ, признало целесообразным создание заповедника именно в районе озера Таймыр и бассейна реки Логаты.

Завершая цикл очеркрв «XX век: Человек и Север», редакция предлагает вниманию читателей запись беседы, состоявшейся в Кают-компании «Вокруг света». Гости нашего «круглого стола» — член-корреспондент АН СССР Петр Филимонович ШВЕЦОВ, доктор экономических наук, старший научный сотрудник Совета по изучению производительных сил при Госплане СССР Василий Федотович БУРХАНОВ, заведующий отделом проблемной Лаборатории по освоению Севера Семен Александрович РАКИТА и кандидат экономических наук Мурад Эскандерович АДЖИЕВ.

П. ШВЕЦОВ. Наверное, то, что произошло со мной во время первого «свидания» с Севером, происходит каждый раз со всеми «северными неофитами»: он предстает совсем иным, чем виделся по описаниям — прочитанным или услышанным. Я готовился к

чувству одиночества, оторванности от всего живого... Мои — наивные для сегодняшних будней — представления можно понять. Все-таки это было почти сорок лет назад, когда о Севере мы знали очень и очень мало... Но ничего похожего на чувство одиночества

я так и не испытал. Наоборот, тундра показалась мне очень заселенной — добрыми и умными оленеводами, охотниками и рыбаками.

Даже на малюсеньком острове Иттыган в проливе Сенявина жило несколько семей эскимосов.

43