Вокруг света 1975-06, страница 43

мрак. Мы преследуем воду в бесчувственной массе земли. С каждым днем отдаляясь от людей и мрачнея, как мрачны их мысли и судьба, мои солдаты копают землю медленно и бесшумно, словно гномы.

4 июля. Все-таки есть ли в действительности вода?.. После странного видения Косни все ее находят! Педраса рассказал, что он чуть не утонул, — вода внезапно хлынула и поднялась выше его головы. Ируста говорит, что его кирка ударилась о целую глыбу льда, а Чакон вчера, выбравшись из колодца, говорил о гроте, который светится, слабо отражая волны подземного озера.

Столько мучений, столько поисков, столько желания, столько жажды слились в этой глубокой яме и вызывают галлюцинации!

16 июля. Люди заболевают. Они уже отказываются спускаться в колодец. Я вынужден их заставлять. Многие просят, чтобы я отправил их на фронт. Я еще раз спустился на дно и вернулся оглушенный и объятый страхом. Мы уже подошли к пятидесяти метрам. Воздух чрева земли, каждый раз все более гнетущий, наваливается на тебя, как томительная, всепроникающая болезнь, и невидимая нить, которая связывает крохотного человека с земной поверхностью, почти разрывается в глубокой свинцово-тяж-кой темноте. Каменная башня не давит так. как этот столб горячего и жесткого воздуха, медленно опускающийся вниз. А в его основании — люди. Подземные объятия душат солдат, они уже не могут оставаться в бездне больше часа. Это пытка. Кажется, земля Чако проклята богом.

25 июля. Каждый час у отверстия колодца играет рожок, подаренный командиром дивизии. Там, на глубине, сигнал его должен казаться лучом света. Сегодня днем, несмотря на рожок, на поверхность никто не вылез.

— Кто там, внизу? — спросил я.

Внизу был Педраса.

Ему кричали, сигналили рожком. !

— Та-ра-ри-и-и-иИ. Педра-са-а-а-а!!!

— Он, наверное, заснул... _f.

— Или умер, — добавил я и приказал, чтобы кто-нибудь спустился к нему.

Один из солдат спустился, и через некоторое время в центре отверстия появилось обвязанное веревкой тело Педрасы. Его подталкивал солдат. Педраса задохнулся и сейчас при смерти.

29 июля. Сегодня потерял со

знание Чакон, и его подняли на веревке, как повешенного.

4 сентября. Неужели это никогда не кончится?.. Люди копают уже не для того, чтобы найти воду, а чтобы выполнить какой-то роковой долг, достичь какой-то непостижимой цели. Здесь, наверху, колодец принял облик неизбежности, вечной и властной, как сама война. Выкопанная земля окаменела, образовав большие холмы, и на них ползают ящерицы, садятся орлы. Когда, вылезая из Плутонова царства, сапер появляется в отверстии, покрытый потом и землей, беловолосый и белобровый, он похож на доисторическое чудище, вынырнувшее из волн потопа. Иногда, чтобы что-нибудь сказать, я спрашиваю:

— Ну?..

— Как всегда, ничего, унтер.

Как всегда, ничего... Когда же

это кончится!

1 октября. Есть приказ прекратить работу. За семь месяцев мы так и не нашли воду.

Тем временем наш пост сильно изменился. Вырос забор из палок и веток, сооружен батальонный командный пункт. Сейчас мы пробиваем дорогу на восток, но лагерь наш остается на прежнем месте.

Бесконечно глубокий колодец с немым ужасным ртом — здесь, хотя и покинут. Для всех нас, в сущности, эта проклятая дыра осталась нелепым, но достойным врагом, неуязвимым для ненависти. Колодец уже никому не нужен.

7 декабря (госпиталь Плата-нильоса).

Проклятый колодец все-таки сделал свое дело!

Я пишу по горячему следу, потому что атака началась четвертого, а пятого меня уже привезли сюда с приступом малярии. По-видимому, кто-то из наших солдат, взятых в плен на передовой, где наш колодец стал легендой, сообщил парагвайцам, что в тылу у нас есть вода. И они.

подгоняемые жаждой, решились на атаку.

В шесть утра тишину леса разорвали пулеметные очереди. Мы поняли, что наши окопы на передовой взяты, лишь тогда, когда в двухстах метрах от нас послышались выстрелы. Две гранаты разорвались рядом с палатками.

Мои саперы расхватали грязные винтовки, и мы заняли стрелковую позицию для обороны. В этот момент подоспел офицер со взводом солдат и пулеметом. Они залегли слева от колодца, а мы справа. Некоторые укрылись за грудами вырытой земли. Пули срезали 'ветки, и звук их напомнил удар мачете. Две пулеметные очереди изрешетили палобобо. Парагвайцы стреляли, а в промежутках между залпами дико вопили, распаляя себя для атаки на колодец. Но мы не отступили ни на метр, защищая его, словно он в самом деле полон воды!

Залпы раздирали землю, пулеметные очереди раскалывали черепа и дырявили тела, но мы не оставили колодца, защищая его целых пять часов.

В двенадцать стало тихо.. Парагвайцы отступили. Мы подобрали убитых. Противник оставил пятерых, у нас среди восьми убитых были Косни, Педраса, Ируста и Чакон. Они лежали полуобнаженные, оскалив засыпанные землей зубы.

Зной, невидимым призраком навалившийся на лес, обжигал стволы деревьев и наши головы, а земля потрескивала от жары. Надо было копать могилы, и я вспомнил о колодце. Мы подтащили все тринадцать трупов к краю и не спеша сбросили их в отверстие, а они, по закону земного притяжения, медленно переворачиваясь, исчезали во мраке.

Все...

Потом мы бросали вниз землю, много земли. Но и после этого сухой колодец навсегда остался самым глубоким во всем Чако.

Сокращенный перевод с испанского А. СМИРНОВА

41