Вокруг света 1975-08, страница 66
торжественно начал старик. — И ничто не может его остановить. Ни обвал, ни молния, ни река, ни злой барс. Потому что •счастье это несет большое добро. Оно продолжит славный и издавна уважаемый оод Кануковых в Кобанском ущелье, во всей Осетии. Oiho продолжит человеческий род, жизнь на земле. Что может остановить это счастье? Ничто... Старик сделал паузу, показав рукой в сторону свиты: — Вместе с почтеннейшими людьми Кобанского ущелья вам, дорогие гости, выпала честь встречать это счастье. С великим тамадой мы степенно двинулись к старикам. Когда с музыкой и песнями появился свадебный поезд — машины, украшенные лентами и цветами, — из дома жениха вышли пожилые женщины. Одна из них, будущая свекровь, вынесла деревянную чашу с медом. Свадебный поезд остановился. Прибывших гостей, их было человек сорок, встречали друзья жениха, провожали в дом. Потом мы увидели невесту. Она шла под руку с огненно-рыжим шафером. На миг все притихли. До чего же красива была невеста в длинном белоснежном платье, перехваченном в талии серебряным ремешком! Прозрачная фата, ниспадающая с головного убора из красного бархата, скрывала тонкое нежное лицо. — Фатима... Фатима... — послышался восхищенный шепот. — Таких красавиц раньше прямо со свадьбы выкрадывали. — Такую бы я и сейчас украл, — поддержал чью-то шутку виночерпий. — Только бы коня доброго да бурку... Когда свадебная свита приблизилась к порогу дома, стало совсем тихо. Переступив порог, огненно-рыжий шафер выкрикнул охрипшим от волнения голосом: — Счастье! Счастье и изобилие идет к вам ы дом! Счастье и изобилие! Все расступились перед невестой и шафером. И снова началась пальба с музыкой, песнями и танцами. Вперед невесты и шафера выскакивали мальчишки и плясали, их сменяли парни. Не удержался и седоусый виночерпий, выплясывая лезгинку с юношеской прытью, в заключение бросив под ноги невесте широкополую шляпу — в знак того, что склоняет голову перед счастьем. И когда невеста с шафером приблизились к старикам, на танец выскочил Сано. Он от плясывал как бог, если только боги способны на такую пляску словно выражая свои дружеские чувства к Заур-беку и его невесте. В трех шагах от стариков, как и положено, он закончил свой вихревой танец. Свита стариков была довольна происходящим. Средних лет мужчина держал на вытянутых руках поднос с тремя дымящимися пирогами, жареной бараниной и большим кувшином вина. Великий тамада вышел вперед с наполненным витым рогом тура и стал произносить здравицу в честь прибытия невесты в дом жениха. Иногда он делал небольшие паузы, и тогда свита стариков и гости дружно восклицали: «О ме хсау! О ме хсау!..» 1 Когда великий тамада закончил тост, подошел одетый в черкеску мальчишка, откусил от пирога и пригубил рог — так положено по обычаю. Потом навстречу невесте вышли свекровь и пожилые женщины. Одна из них бережно приподняла фату, и 1 «О ме хсау» — застольное восклицание, знак одобрения произносимого тоста. 64 |
