Вокруг света 1975-09, страница 60

команду в четырнадцать человек. И я многому тогда научился. Помимо каторжной работы на камбузе, у меня были и прочие обязанности: стоять на вахте, помогать географам в их исследованиях.

Я очень люблю ходить под парусом, стараюсь принять участие в каждом сложном спортивном соревновании. И чем труднее условия, тем мне интереснее. Конечно же, как всякий яхтсмен, я мечтал о трансатлантических гонках одиночек, где соревнуются лучшие яхтсмены мира... Готовясь к ним, я три года ходил в одиночку по Балтике — и на крейсерских яхтах, и на быстроходных, легкопереворачивающих-ся «финнах». Нужно было доказать свое право стать капитаном «Полонеза», который строился специально для регаты на судоверфи имени Леонида Телиги

Эти напряженные годы дали мне опыт, в котором были в зачатке элементы кругосветного плавания. Вспол^инаю, как ложился вздремнуть на полчаса и вскакивал с криком через десять минут, опасаясь столкновения со встречным судном. Я не отважился бы обогнуть земной шар, если бы не прошел испытания одиночеством. И лишь когда я уверился в своих силах, в голову пришла мысль: по окончании регаты, если судно окажется надежным и быстроходным, продолжить рейс — вокруг света, в обход мыса Доброй Надежды, Новой Зеландии и мыса Горн.

— Что должен уметь человек, собирающийся в одиночное плавание, если оставить в стороне совершенное навигационное мастерство и знание мореходных качеств своего судна!

— Все навыки пригодятся. В море у вас не будет помощников. Готовясь к экспедиции на «Смелом», я, например, закончил кулинарные курсы. И впоследствии мог приготовить еду при любом шторме. А хорошая еда отвлекает и от зловещих обстоятельств, и от недобрых предчувствий. Как только мне становилось тоскливо, я закатывал себе праздничный обед.

Потом, нужно иметь опыт самоврачевания. Когда товарищ принес на «Полонез» аптечку и вручил мне хирургическую пилу, я едва не упал в обморок. Но если бы в рейсе началась гангре

¹ Леонид Телига — знаменитый яхтсмен-одиночка, первым из польских мореплавателей совершивший в 1967—1969 годах рейс вокруг света.

на руки или ноги, пришлось бы прибегнуть к ампутации.

По образованию я инженер-электроник и поэтому во время плавания в отличие от многих яхтсменов-одиночек не имел хлопот с радиоаппаратурой. У меня была налажена хорошая связь с «Радио-Гдыня». Даже в антарктических водах, хотя в это трудно поверить, я разговаривал с женой и детьми.

На земле есть дружная интернациональная семья — любители-коротковолновики. Эти «невидимки», живущие на разных континентах, своим постоянным вниманием скрашивали мое одиночество. А когда «Полонез» был на подходе к мысу 'Рерку-они передавали составленный специально для меня прогноз погоды и состояния льдов в антарктических водах. Благодаря этому я хотя бы два-три часа в сутки мог спать, не опасаясь, что яхта разобьется о кочующий айсберг.

Работ в одиночном плавании всегда предостаточно, даже если не нужно шить разодранные паруса, и яхта, послушная авторулевому, выдерживает заданный курс. Частенько, как говаривал Фрэнсис Чичестер, мне недоставало обезьяны и слона: обезьяны, чтобы управляться со снастями при большом крене, а слона как рулевого, когда яхта при шквалах начинала рыскать и нужно было менять паруса.

Правильное чередование необходимых работ — лучшее средство превозмогать гнет одиночества, монотонность плавания и подспудные страхи перед смертельной опасностью, которая может явиться в любом обличье, будь то гигантская волна, внезапно сорвавшийся с небес ураганный шквал, корабль, вынырнувший из тумана, или айсберг, дрейфующий перед носом в кромешной мгле.

Я не говорю уже о сюрпризах, которые готовит одинокому мореплавателю угнетенная психика. Кто-то слышит за бортом стоны, голоса родных, зовущие на помощь, кому-то мерещится вестник смерти — «Летучий голландец». Чичестер, работая как-то раз на баке, внезапно почувствовал, что его яхта, получив пробоину, стремительно идет ко дну. Оказалось, галлюцинация. А мне иногда снились сны, которые я не мог отличить от яви. Например, казалось, что я уже сделал то, что нужно сделать, и я продолжал спать как убитый. Или чудилось, что наперерез «Полонезу» идет корабль. Я просыпался,

бежэл на палубу и... действительно видел дымок, на горизонте...

Приведем несколько страниц из записей Барановского, которые перенесут нас на белую от пены палубу «Полонеза», летящего под штормовыми парусами в атаку на зловещий мыс Горн.

Из бортового журнала

«Полдень 13 февраля. Наши координаты — 47°34^/ южноМши-роты и 98°55^/ западной^ дорюты. Жребий брошен. Пёресе'чен рубеж, от которого уже нет дороги назад.

«Полонез» плывет в фонтанах пены. Дневной переход 180 миль. Не уснуть. Яхту бросает во все стороны. А ведь только 7—8 баллов!.. Вчера забыл поужинать, сегодня — пообедать. Лежу в койке, и меня трясет как в лихорадке. Заставляю себя съесть апельсин, прикладываю к воспаленному правому глазу примочку из чая и снова выскакиваю на палубу, чтобы сменить парус. Возвращаюсь в свою нору под одеяло, как загнанный зверь. Каждым нервом ощущаю напряжение парусов, такелажа и корпуса и знаю, что яхта послушна моей воле. «Полонез» скачет, закусив удила, но в заданном направлении... Выглядывает солнце, хотя как среди этих мечущихся гор и пляшущих долин отыскать горизонт, необходимый для обсервации и прокладки курса?..

Уже третий день не могу определиться. Задраиваю люк и возвращаюсь к книгам тех, кто раньше оставил за кормой мыс Горн...

18 февраля. До Горна 580 миль. С утра задувает 7—8 баллов. Штормовой ветер с фронта атакует исполинские волны. Но угрюмый океан все так же безучастно катит свои погребальные дроги. Под серым небом — серая вода, которая бьется в конвульсиях, плюется пеной, чтобы через минуту опасть кроткой долиной. Обезличенность этой волнующейся воды ужасна, а ее мощь не поддается описанию. Кажется, что здесь судьба человека и судна решается без его участия».

— Почему, Кшиштоф, вы выбрали самый тяжкий маршрут!

— Есть две основные трассы, которыми ходят вокруг света под парусом. Первая лежит в экваториальных водах в зоне пассатов — постоянных благоприятных ветров. Она ведет через Панамский канал и Торресов пролив мимо живописных островов Ти

58