Вокруг света 1975-12, страница 63

ты, но мы не хотим выдать расположение госпиталя. Ведь этот госпиталь — базовый, мы делаем здесь довольно сложные операции.

У входа в хижину выросла фигура человека в шортах.

— Товарищ доктор, — сказал он и поднес ладонь к шлему, — поступают раненые.

Доктор Балла поспешно встал, потом обернулся:

— А вам, дорогие гости, придется посидеть здесь; набраться терпения и подождать, пока я не вернусь... Я распоряжусь, чтобы вас накормили... Книги и журналы в вашем распоряжении...

Он поклонился и вышел, провожаемый восхищенным взглядом мамы Иду.

На время воцарилось молчание: каждый был занят своими мыслями...

«...Тогда, на переправе, майор Баа вел с Евгением разговор — прямой и откровенный: да, враги сумели заманить в ловушку его отца и Мангакиса. Но в форт № 7 их еще не доставили. Поэтому всем отрядам 7-й зоны приказано во что бы то ни стало блокировать подходы к форту. Подумав, Баа добавил: «Мы были бы обязаны вернуть вас и не подвергать опасностям. Но вы можете помочь нам...»

Он сказал деликатно «нам», а не «вашему» отцу, и Женя поспешно, словно боясь, что майор передумает, кивнул в знак полного согласия.

— О вас будет знать весь буш, — продолжал Баа. — Мы позаботимся, чтобы об этом знал и Фрэнк Рохо. Этот человек опытен и осторожен, и все же он может не устоять перед такой... приманкой...»

...Елена посмотрела на Евгения, упрямо и недоверчиво покачала головой.

— Ты не знаешь, что с ними?!. Неправда, Джин — ты все прекрасно знаешь. Недаром майор на переправе о чем-то с тобой так долго говорил...

— Если хочешь — я повторю все снова. В который раз... Майор сказал мне, что они живы... И это главное... Он даже не назвал места, где они сейчас находятся, — видимо, это... секрет! И еще он говорил, что уж если мы решили навестить доктора Балла — нас пустят в лесной госпиталь... для поднятия боевого духа раненых...

— Значит, наше путешествие окончено?! — голос Елены дрогнул.

— Не знаю, возможно, что и так...

Путешествие... Это путешествие запомнится ему на всю жизнь...

Сначала они погрузились в длинную, выдолбленную из цельного ствола пирогу, скрытую нависшими над водой манграми. Лодка сидела в черной вонючей воде почти по самые борта. А полуголые люди бесшумно все подносили и подносили новую кладь. Потом они стали грузить другие лодки, вытянувшиеся цепочкой впереди. Безмолвные фигуры, как тени, скользили мимо, с тюками и ящиками на головах.

И вдруг, будто по невидимому сигналу, караван неслышно тронулся в путь. Четверо гребцов ловко орудовали короткими, широкими веслами. Они вонзали их без всплеска в речную гладь — и тяжелая лодка легкими рывками скользила по реке, словно жук-плавунец.

Ночь была безлунной, и сидящий впереди Елены и Евгения одноглазый Нхай ворчал, что из-за этих проклятых тугов нельзя даже чиркнуть спичкой — огонек

заметят «с самого дальнего неба».

Майор поручил ему сопровождать маму Иду и «ее племянников» до базового госпиталя, и Нхай, возвращавшийся в свой отряд, действовавший в районе форта № 7, был недоволен вынужденной задержкой. Ему, опытному проводнику, уже не раз приходилось водить иностранных гостей по узким, еле приметным тропинкам буша, где в любой момент можно было напороться на мину — партизанскую или поставленную патрулем тугов: минная война была в самом разгаре...

Нхай был откровенно удивлен тем, что его спутники оказались легки на ногу. Даже грузная мама Иду неслась за ним, не отставая, пыхтя, как разъяренный носорог. Проводник было пошутил, что ее можно использовать для прокладки дорог в буше — за что сейчас же получил такой удар в спину, что пролетел вперед шагов пять, почти не касаясь земли.

— Вот и помогай таким, — обиделся старый солдат,