Вокруг света 1976-03, страница 5

чаек над водою, однажды разглядел черные спины дельфинов, которые, как сказал Якушев, завтракали рыбой, но косяк... Оставалось только восхищаться зрением такого уникального специалиста, как летчик-наблюдатель. Правда, однажды мне удалось все же заметить что-то темное, будто тень от облака, но рыба ли это была?

Единственно, чего Якушев не мог определить сверху, так это плотность косяка. Ему потребовалась помощь поискового судна, которое работало в этом районе, но на вызовы «Ястреба»—таким был позывной Якушева в эфире — «Кристалл» долго не отвечал. Пришлось отыскать его в море, три раза (пройти над его носом. Якушев крепко отчитал поздно явившегося на связь радиста и сразу же потребовал от него работы. С судна сообщили, что толщина косяка, который они промерили эхолотом, небольшая — три-четыре метра, «Маловато, — сказал Якушев, — хорошо, когда толщина 12—16 метров, тогда за замет можно взять сто тонн». Он попросил начальника колонны направить к нему десять судов. Но когда мы подлетели к колонне, то увидели, как от нее отделилось около двадцати судов, и все ринулись к банке Магдалины,

— Ну что с ними будешь делать?! — ворчал «Ястреб». — Как куры к петуху рванули. — Якушев снял куртку, остался в одной майке и потер ладонью грудь, словно желая успокоиться.

Сейнеры шли полным ходом, поднимая белые буруны, как на гонках, хотя скорость их была не так уж и велика.

324-й и 238-й — эти номера были написаны белой краской на бортах судов — обогнали всех 324-му повезло, «Ястреб» наводил его с ходу,

— Прямо, правее, еще правее... 144-й, не мешай, нарушаешь связь!.. 324-й, еще правее... Эхолот пишет? Рыба есть? Есть рыба? — и остервенелым голосом: — 324-й, отдай кляч! Кляч отдай! — и уже спокойнее: — Так, отдал, молодец. Эхолот пишет? Пишет! Есть рыба!! Ворота не оставляй, тонн 40— 50 будет! 238-й...

Рыбаки говорят, что, когда на рыбу наводит опытный наблюдатель, они следуют его командам, словно завороженные. Сами рыбаки не видят косяк, только большой опыт дает возможность представить его по скудной записи эхолота. Ведь прибор пишет лишь то, что под ним, летчик же видит косяк целиком и, хорошо зная особенности лова, наводит судно так, чтобы рыба не успела выскочить в «ворота». Он учитывает и направление ветра, чтобы судно потом не затащило в кошель. Капитан в этом случае должен полностью доверять наблюдателю, но иные, стоит им услышать нотки сомнения в голосе наблюдателя, начинают «шельмовать», притворяться, что не слышат команд. Не видя записи эхолота, тянут время, а когда она появляется, отдавать кляч, то есть забрасывать невод, уже поздно

238-й в нужный момент связь потерял. Он проскочил над косяком, а когда Якушев подвел его снова, рыба, словно это была не тысячная стая рыбок, живущих каждая по себе, а единый организм, подсела, спустилась на глубину, испугавшись шума мотора

Приближалась целая «каваяькада» судов, и Якушев предупредил их, что рыба осторожная, «садится» за километр

— Вода еще теплая, и рыба очень подвижная, еще не охолонула В зимней воде ее хоть голыми руками бери, — сказал он и, нажав кнопку микрофона, посетовал, — Не знаю, что с тобой,

238-й, и делать. Косяки разрозненные, сам эхолотом смотри.

— Давай с воздуха наводи, — сказал кто-то снизу, пожелав остаться неизвестным. Якушев растерянно помалкивал, как вдруг увидел всплывший косяк.

— Пожалела летнаба рыба! — воскликнул он и принялся приговаривать: —. Лево пятьдесят, лево. Право двадцать, — уже другому судну, оказавшемуся ближе к косяку. — Кляч отдавай, кляч!

За несколько минут еще несколько судов были лихорадочно наведены на рыбу, и вновь дело встало. Рыба ныряла, уходила на глубину. 238-му опять не повезло...

Полетав еще немного, Якушев ткнул пальцем меж лопаток Славы. Это означало — прямо и вперед.

— До Благовещенки, — сказал летнаб. — Обождем немного, к обеду рыба начнет подниматься.

Все так и вышло. Вернувшись через полчаса, он навел одно за другим два десятка судов. Все были с рыбой. Облачность приподнималась и будто вытягивала кверху рыбьи косяки. Чем дольше мы кружили, тем чаще Якушев вскрикивал, как мальчишка, показывал оттопыренный палец и говорил: «Во рыба! Сто тонн будет». Он чаще хвалил рыбаков, заранее объявлял им о большом улове...

Мне показалось, что теперь я тоже иногда различал рыбу: чуть фиолетовые темные пятна на воде... За полчаса до конца барражирования мы увидели, что одно судно затащило в невод. 90-му, который подошел в район лова, Якушев сказал: «Выдерни его, а потом я тебя наведу на хороший косяк. Не сомневайся, у меня еще есть тридцать минут».

Голос его мне показался виноватым и просительным. Он признался, что поосторожничал и просчитался. Надо было звать с самого начала не десять, а бригад двадцать пять, тогда пришло бы сорок, и рыбы хватило бы всем. Минуты у Якушева еще оставались, но 90-й сказал, что пусть летнаб не беспокоится, он «Чайку» обождет. «Как хочешь», — несколько смущенно пробормотал Якушев и повернул самолет к дому. Когда мы улетали, мимо, словно хищная птица, пролетел самолет Несина, идущий нам на смену. Это и была «Чайка», которую ждал 90-й. Мы слышали, как «Чайка» сообщала, что видит хорошую рыбу, и приглашала к себе тридцать бригад.

Вечером я повстречал Несина. В том месте он успел навести после нас двадцать три судна. Не-син был ас,

— Поверишь, — говорил он мне, —• домой возвращаюсь до того возбужденный, что по телефону говорю, как в микрофон, стараясь всех перекричать. И устаю. К концу полета плечи болят, словно мешки таскал. А ночью проснусь и заснуть не могу. Но работать по-другому не умею, Я от природы рыбак Вид рыбьей стаи меня возбуждает...

Болтают что у меня любимчики есть, что я героев труда предпочитаю наводить. Чепуха! Просто и среди рыбаков есть такие, которые делом горят. Они-то и оказываются всегда в нужное время в нужном месте. Рыбу они чуют, словно птицы.

Одним из таких рыбаков Несин считал Володю Ефименко. Тот уже третий год подряд выполнял ежегодно два плана; его экипаж был удостоен звания бригады коммунистического труда. Несин с ним дружил. Это меня заинтересовало, и я попросил Ефименко взять меня с собой в море.

Было совсем темно, когда по железной палубе