Вокруг света 1977-03, страница 30

все, к чему привык современный человек.

Я застала самое начало обновления Ческого-Крумлова. Вся реконструкция города разбита на семь этапов, это займет более десяти лет и потребует, по предварительным подсчетам, около 430 миллионов крон. Создавая город-заповедник, архитекторы ищут ту же самую линию сочетания и при реставрации старой части Ческого-Крумлова: они стремятся сохранить средневековую оболочку города и удовлетворить требования людей века двадцатого.

Проблемы, которые возникают при реконструкции Ческого-Крумлова: согласование старых и новых районов, обновление интерьеров при сохранении внешнего облика зданий, увеличение «зеленой» площади за счет сноса обветшалых, малоценных домов, ограничение движения машин по столетним улицам, — градостроители и реставраторы решают для всего комплекса старинных городов в целом. Эти уже осуществленные принципы реконструкции можно проследить и в Старой Праге, и в Тель-че, и в Литомишле, и в Младой-Болеславе.

В каждой области есть свой Центр защиты культурного наследства, связанный с различными научно-исследовательскими и проектными организациями. А координирует и направляет эту работу Государственный институт проектирования и реконструкции древних городов.

Директор Южно-Чешского

Центра Эдуард Клечко рассказывал мне, что в их национальном списке значатся 5150 памятников, в том числе 8 городов-заповедников. Только в Южной Чехии на восстановительные и ре-конструкционные работы ежегодно уходит несколько десятков миллионов крон. Память истории обходится государству недешево, но только счет здесь совсем иной: не всякая ценность может быть измерена в кронах и геллерах. Тем более ценность наивысшая — живая история страны.

ВРАНОВ. ОБНОВЛЕНИЕ

Замок был виден издалека. Он стоял на отвесной скале, подножие которой огибала темная лента Дыи. На другом берегу реки под неярким осенним солнцем стыли крыши Вранова.

Замок стоял здесь уже девять

веков. Это был град-крепость — звено в цепочке оборонных замков, защищавших некогда страну от нападения с юга. Правда, от военной его биографии осталось совсем немного — стены укрепления на южной стороне, сторожевые башни. Старая крепостная стена была расчищена лишь недавно.

...Под высокими сводами комнаты за овальным столом сидели на тяжелых дубовых стульях шестеро мужчин. Казалось, искусные древние гравюры на стенах должны подсказывать тему беседы: где, как не здесь, вести разговоры о таинственных портретах, с которых по ночам сходят владельцы замка, о «случайно» стреляющих глубоко в подвалах арбалетах... Но говорили о цементе, песке, подпорках, обоях, лепке. О деньгах, наконец, которых всегда не хватает.

— В Зале предков опять появились серые пятна, — сообщает директор Карел Яничек. — Три месяца мы бьемся над лепной нишей — и на тебе! Что-то химики никак не подберут нужный состав...

— Скоро закончим укреплять скалу. Трещины уже забетонированы...

— Когда начнем прощупывать систему отопления? — спрашивает молодой инженер-архитек-тор Леош Нехватал. — Так повезло — сделали, можно сказать, открытие, не останавливаться же на полпути!..

— Открытие?

Доктор Иржи Паукерт поясняет:

— Когда мы вскрыли пол помещений, которые до сих пор считались складскими, то обнаружили каменные полукружья — одно за другим, как ребра. Под ними — топка. Пятнадцатый век. Теплый воздух — камень ведь долго хранит тепло — шел по скрытым коридорам-воздуховодам. Очевидно, такая система отопления проложена по всему замку.

Открытий здесь сделано уже немало. Обнаружены ранее засыпанные комнаты — всего их теперь насчитывается сто пятьдесят; раскопана дверь —■ нижний выход из замка на берег Дыи: выявлена насосная система, которая подавала воду из реки на высоту 80 метров; раскрыт многоликий фасад замка...

Непривычно видеть «под одной крышей» элементы готики, барокко, классицизма. Многие реставраторы считают, что, только сняв чуждые наслоения и оста

вив первоначальное — как правило, наиболее ценное — ядро, можно говорить о возвращении памятника к жизни. Какой же стиль — а следовательно, и время — станет здесь ведущим, основным?

— Для Вранова этот принцип не подходит, — отвечает доктор Паукерт. — Ядро готической крепости уничтожено пожарами и осадами еще в XVII веке. В последующее время замок несколько раз подвергался перестройке и обновлению. Нет, «чистота стиля» здесь противопоказана. Напротив, мы выявим и сохраним все историко-архитек-турные слои, и для людей, приходящих сюда, история крепости станет зримой, явной. Мы расскажем и о знаменитой фаб<рике врановской керамики, которой жил город в прошлом веке...

Идея реставраторов понятна. Замок для них — не только огромное вместилище сокровищ, собранных на протяжении веков магнатами Лихтенбургскими, графами Альтганнами, графами Стадницкими и другими владельцами, а прежде всего живая, движущаяся история этой земли...

Вранов — один из двадцати предназначенных к восстановлению замков Южной Моравии. Несколько крепостей уже реставрированы, другие еще ждут своей очереди, потому что главное в области сегодня — это Вранов. Политика сосредоточения сил на одном объекте проходит испытание на практике... В замке работают около ста специалистов, на его восстановление выделено 50 миллионов крон. В 1978 году двери града откроются снова.

Посетители увидят то, что сейчас только выступает, прорисовывается, оживает в гулких залах: документальное прошлое Моравии.

...Два мастера кладут тканые обои. Мелькают руки, дробно стучит молоточек, глаза придирчиво сверяют совпадение рисунка. Обита лишь одна стена, а комната уже сияет золотисто-зеленым мягким светом старины.

Старший обойщик отводит от стены внимательный взгляд и что-то долго втолковывает молодому, который поведет сейчас полотнище под потолок.

— Антонин Комарик, наш самый опытный мастер, — замечает Карел Яничек. — Несколько лет назад в Эрмитаже работал...

Директор берет под локоть пожилого обойщика и подводит его

28