Вокруг света 1977-03, страница 63

Оы слушай, что дедушка говорит. Напрасно

ищешь. Это не тур, это сын Абсаты, — перевел зоотехник Володя Эттеев.

Старик Итезов сидел, положив на кизиловую палку огромные темные руки с негнущимися пальцами, и важно покачивал папахой.

— Кто это — Абсаты? — спросили мы.

— Э, послушай! Старые люди верили. У воды — бог, у огня — бог. У охоты — Абсаты. Понял теперь?

Старик снова начал рассказывать, и Володя тотчас обратился в слух.

— Очень старая история... Дедушка говорит, был в горах козленок на трех ногах и белый, как снег. Увидел его охотник. Стал гнаться. Сильный был человек. По скалам ходил, как мы по дороге. Стал он, понимаешь, догонять этого козленка. Тогда он говорит: «Не гонись за мной, человек, я не тур. Я —- сын Абсаты. Если будешь, тревожить меня, не вернешься назад...»

— А охотник что? — опросил я.

— Ты бы что сделал, если б тебе так сказали? — резонно заметил Володя.

Старик поднял вверх указательный палец, и зоотехник закончил перевод лаконичным предостережением:

— Человек, который гонится за Белым туром, никогда не будет счастливым!

1

Десятый день ходили мы с Евгением Маминым за турами, и счастья действительно не было. Видели следы и даже тропы, пробитые острыми турьими копытами на склонах гор. Нам показывали рога — тяжелые, громадные, плавно изогнутые, с множеством колец, по которым обычно считают возраст животного. Несколько раз егеря кричали: «Смотри, вон они!» Мы хватались за бинокли. Перед глазами мелькали многократно приближенные россыпи камней, остья прошлогодней травы, серые нерастаявшие снежники, но ничего живого, бегущего, рогатого не было.

— Туда смотри. Я без бинокля вижу! — возмущались наши гарр-водники. — Камень с черным боком видишь?

— Вижу... вроде... — говорил я, хотя камней на склонах было, как звезд на небе в ясную ночь.

— От него вниз... Ну, видишь теперь?

Я молчал. От напряжения ры

жие камни прыгали у меня перед глазами, как стадо туров.

Евгений Монин, старожил Ка-бардино-Балкарии, много раз видевший туров и даже снявший о них фильм, успокаивал меня: «Первый раз увидишь, лотом сам будешь находить. Главное — первый раз увидеть». За десять дней безуспешной погони туры успели стать навязчивой идеей, которая преследовала меня даже во оне.

А ведь все начиналось очень спокойно. Мы выехали из Нальчика на учебно-научную базу Кабардино-Балкарского университета в. Приэльбрусье вместе с заведующим кафедрой зоологии доктором биологических наук Асланби Ка-зиевичем Тимботовьш и-доцентом кафедры Виктором Григорьевичем Ивановым. ,

— Наша цель — познать специфику жизни в горах, — объяснял Асланби Казиевич. — Задача, ко-йечно, необъятная... Но если мы хорошо изучим биологию теплокровных животных высокогорья, то сумеем серьезно помочь человеку. Посмотрите, сколько людей сейчас работает, соревнуется, лечится в горах...

Конкретно, перед нами стоят две проблемы. Первая — чисто научная: комплексное изучение процессов адаптации у диких животных в условиях высокогорья. Вторая и, пожалуй, самая главная: разработка научных основ природопользования. В последние годы Приэльбрусье превратилось в международный центр альпинизма и туризма. Отношения между природой и человеком обострились до крайности...

По утрам, когда холодное солнце вставало над грозными зубцами Шхельды и между соснами голубым дымом поднимался нерастаявший ночной туман, мы выходили на зорьку с группой студентов-зоологов. Бор раскалывался от птичьих голосов.

Студенты, рассыпавшись веером, прочесывали склон, затем проверяли поставленные вечером мышеловки и к позднему завтраку, когда солнце играло в снежных флагах Донгуз-Оруна, возвращались на базу.

— Виды животных, с которыми мы работаем, можно разделить на три группы, — объяснял нам Асланби Казиевич. —~ Первая, пожалуй, самая интересная. Палео-эндемики, автохтоны — древнейшие животные Кавказа, корни их уходят в третичный период, в те времена, когда наши горы были островом среди моря, а следовательно, были изолированы от остального мира. Это прометеева

и кустарниковая полевки, туры — коренные обитатели гор. Это высочайший уровень приспособления к высокогорью.

Вторая группа: аборигены. Полевка обыкновенная, суслик, благородный олень. Тоже старинные обитатели Кавказа, но по природе своей — выходцы с равнины. Они пришли сюда в те времена, когда море начало отступать, и Кавказ стал полуостровом. Мы наблюдаем, как за тысячи лет равнинные животные превратились в горных.

Третья группа — новоселы. Они появились здесь буквально несколько десятилетий назад. Это крапчатый и малый суслики, обыкновенная белка...

Мы смотрели, как ставятся опы- • ты, беседовали с учеными. Вечером оидели у костра и пели под гитару. И вот однажды раздалась невинная песенка про алмасты (кавказский снежный человек), кот торый неосмотрительно влюбился в прекрасную туристку. Едва песенка кончилась, как разгорелся спор.

—- А как вы считаете, алмасты существуют?

— Скорее я noeepib в вечный двигатель! — воскликнул Виктор Григорьевич.

— А вы, Асланби Казиевич?

Тимботов ответил не сразу.

— Белого тура до недавних пор тоже считали легендой, — сказал 6н наконец. — А теперь он есть в нашей коллекции. Я считаю, что искать алмасты надо, хотя бы для того, чтоб уверенно сказать — нет. Негативный результат тоже результат, кстати, очень важный для науки...

Стоп! Здесь автор должен извиниться перед читателем, потому что рассказ сворачивает с благородного пути научных исследований* С того вечера, когда я впервые услышал о белом туре, желание увидеть его овладело мною совершенно...

Вот краткие сведения о. турах, полученные от Тимботова.

Эндемичный кавказский вид существует здесь, и больше нигде. Исследования зоологов Кабардино-Балкарского университета доказали, что в районе Центрального Кавказа обитает самостоятельный подвид тура, а не смесь западно-кавказского и восточнокавказско го. Каждому ущелью присуща хоть и слабо выраженная, но овоя форма животного. Это говорит о том, что турам несвойственны дальние кочевки, а следовательно, смешение и слияние ареалов.

По последним подсчетам, численность туров в пределах Кабардино-Балкарии (тут обитает основная

61