Вокруг света 1977-04, страница 52

л. м и н ц

Фото В. ОРЛОВА

Wmi

«Дарваз

Бухаре

утра в гостиницу при- товарищ, .большой знаток Сред-

шел местный краевед ней Азии, просил купить ему

Рази, бескорыстно и для коллекции несколько на-

заботливо опекавший меня в скудо — сушеных, изукрашен-

Бухаре, и пригласил погулять ных тыквочек для зеленого та-

по городу. Один московский бака^наса. Наскудо продаются

режущие без ножа морозные зимние ветры.

По старым караванным дорогам пришли в Гоби автомобили. Пути многомесячной протяженности сократились до недолгих поездок, а могучие грузовики с большими запасами воды и горючего стали подлинными лайнерами пустыни, в сравнении с испытанными ее «кораблями» — верблюдами.

И все же скитания по этим старым дорогам особенно роднят человека с пустыней. Не скрою, что при ночевках у тускло горящего саксаульного костра, когда океан первобытной тьмы обступает путешественника на сотни километров вокруг, а вверху горит звездная бездна, такая близкая, какая бывает только здесь, я не раз мечтал побывать старым караванщиком. Пройти всю Гоби с нагруженными верблюдами неспешной поступью, раздумывая, примечая и запоминая то, что в напряженной спешке и суете жизни проходит мимо, ничем не обогащая душу.

На этих ночевках не раз приходили мысли о том, что монгольская Гоби когда-нибудь станет местом психического отдыха, сосредоточения и уединения. Будет исцелять и ободрять людей своей отрешенностью, чистотой и удивительной силой красок ее природы, столь верно отраженных живописью Рериха, а ныне и современных монгольских художников, таких, как Сангатсохио или Аварзад.

Только тот, кто видел Гоби в разные сезоны и условия погоды, может представить себе, например, громады гор густейшего лилового цвета, протянувшиеся на сотни километров, суровые фиолетовые кручи бэлей, блестяще черные щебнистые впадины, жаркий, унизанный ослепительными блестками кристаллов гипса пурпур холмов третичных глин... Эти удивительные сочетания цветов, меняющиеся с каждым часом, можно описывать без конца.

Гоби — драгоценность, которая послужит всему человечеству. Вместо когда-то бывших здесь монастырей мы увидим замечательные здания для сосредоточения художников, ученых и музыкантов, отдыха нервно утомленных, утешения испытавших тяжелые удары судьбы.

Я, пожалуй, последний ученый, видевший целый табун диких лошадей Пржевальского на воле в Черной Гоби с расстояния нескольких метров, уверен в этом!

1 970 г.

50