Вокруг света 1978-08, страница 66

еще раз⁷ сценарий. Место действия: Лондон или Нью-Йорк, Стокгольм, любая другая экономическая столица. Обстановка: заседание совета директоров или деловой обед, площадка для гольфа или охотничий домик. Все присутствующие — очень значительные персоны. Один из них говорит: «Похоже, конъюнктура складывается благоприятно для выхода на французский рынок». — «Вы правы Но гам есть помеха, это бывший министр, как его?» — «Левен». — «Вот именно. Не будь его, мы сделали бы значительный шаг». Замечание услышано доверенным лицом. Это какой-нибудь шестой вице-президент с неясными функциями, специальный советник при дирекции или просто человек, вхожий в дома сильных мира сего. Несколько дней спустя мы видим его в компании двух господ, значащихся в картотеке Интерпола под фамилиями Понга и Борк-ман. Они столько разъезжают по белу свету, что полиция не обращает на них внимания. Уже ясно —■ эти два индивидуума не могут заниматься «настоящей» работой.

У Интерпола в картотеке тридцать тысяч подозрительных физиономий, так что даже спокойней, когда две из них все время мелькают на виду. Понга и Борк-ман в результате имеют свободу передвижений, но не свободу рук. Их рэкет — посредничество. Таким образом, высказанное в верхах желание доходит до Хеннеке, который и берет на себя организационные функции. Получается, что между значительными персонами и Левеном оказываются три звена, причем ни одно не знает о другом,

— Понимаю.

— Это всего лишь предположение, заметьте... Хеннеке стало известно, что Левен мешает людям, готовым заплатить большие деньги за его исчезновение» Этой информации для него достаточно.

— Смит... то есть Понга опасается, что Левен пройдет в парламент на будущих выборах.

— Разумеется. Став депутатом, Левен автоматически попадет под опеку политической полиции. А если его к тому же сделают государственным секретарем, к нему приставят охрану. Малейшее происшествие вызовет тревогу и тщательное расследование.

— Понимаю..

Официантка принесла гуляш. Норкотт разлил вино и с аппетитом принялся есть. Шовель вяло жевал. Теперь, когда он уяснил, насколько все зашло далеко, страх исчез. Он перестал бояться. «Я хо

тел бы походить на этого англичанина лет через десять», — мелькнуло у Шовеля.

— Да, я все еще не ответил на заш вопрос: почему Хеннеке решил продемонстрировать вас двум посредникам? Он хотел, конечно, произвести впечатление качеством своих агентов. Сейчас не послевоенное время, когда можно было получить квалифицированные кадры по сходной цене. Вербовка новых людей затруднена. Фильмы и романы приучили молодых, что соглашаться можно при одном условии: гоночную «феррари», Брижитт Бардо и открытый счет после первого повышения.

Шовель улыбнулся:

— Возможно, Хеннеке и добавил себе престижу, но ведь он тем самым «засветил» меня.

Англичанин слегка приподнял брови.

— Право слово, вы бродите в тумане. Руководители коммерческого предприятия по шпионажу обязаны быть на виду. Иначе как к ним станут обращаться клиенты и посредники? Серьезные профессионалы типа Понги и Боркмана должны знать вас в лицо.

— Вы полагаете, что Хеннеке действительно собирался дать мне ответственный пост?

— А разве вы не добивались этого?

— Добивался.

— Тогда что же?

— Я не догадывался о последствиях. Фрош ни о чем не предупредил меня!

— Организация не может посвятить вас в свои тайны, не «замочив» вас с головой, — простите мне уголовный жаргон. И не надо говорить дурно о Фроше. Он хочет вытянуть вас.

Единственная пожилая пара, ужинавшая в углу, ушла. Норкотт кивком подозвал' официантку:

— Вы остаетесь из-за нас? — Та ответила «найн» с очаровательной немецкой улыбкой.

— Чудесно. ..Тогда принесите нам сыр и еще одну бутылку.

— Согласитесь, что Фрош ведет себя странно, — начал Шовель, когда девушка скрылась за портьерой. — Он делает все украдкой,* не предупреждает, а когда я оказываюсь в диком положении,

tбез ведома шефа пытается вытащить меня.

— Фрош умный человек. Вы важны ему как ценное приобретение — квалифицированный агент, не нуждающийся в постоянном контроле. Сплетение интересов перевесило чашу весов в вашу пользу, вы не в претензии? Надеюсь, вы немного оправились от вчераш

него шока. У вас есть рабочее решение?

— Иными словами, намерен ли я убить человека?

— Хеннеке не требует, чтобы вы самолично душили Левена. Это для него второстепенная деталь. Важно устранить чьего-то конкурента.

— Понимаю. — Шовель уперся локтями в стол. Пора было вскрывать нарыв. — Страх наказания вынесем за скобки, Я жаловался на рутину, и вот Организация предлагает мне нечто стимулирующее. А вслед за этим, очевидно, широкую международную карьеру. Деньги. Острое ощущение риска, так, видимо? Левен умен, богат, влиятелен, иными словами — достойный противник.

.Девушка внесла блюдо с ка-мамбером, наполнила рюмки и встала в отдалении возле камина, щ искоса поглядывая на мужчин. ^ Шовель взял немного сыра, чтобы отбить вкус бесчисленных сигарет, выкуренных за эти сутки.

— Но чем больше я об этом думаю, тем больше я ставлю себя на место Левена. Вот он живет, ведет спокойное существование, ни о чем не догадывается. А тем временем невидимки следят за ним, изучают, как букашку, ползущую под микроскопом, потом собираются в роскошном кабинете и походя решают, как его убить...

— М-м, великолепный сыр, — одобрил Норкотт.

— Я понимаю ваше желание увести меня от этой мысли. Но чувствую, что хладнокровное убийство отсечет меня от людей... Вчера я сидел в бирштубе, там было полно простого люда. У меня с ними не было ничего общего. ^ Кроме главного: человеческого ^ удела. Шпионаж не отсек меня от людей, а просто отдалил. Но ведь всякая особенность отдаляет, даже самая замечательная —- например, неординарный ум. Подростком я стал чужим с родителями, но это не мешало нам любить друг друга... Есть какая-то грань, которую я не могу перейти. — Шовель не выдержал и снова закурил. — Убийство как таковое меня не пугает. Убить из мести, из ненависти — это я понимаю. Тут хотя бы есть мотив. Но Левен...

Норкотт отодвинул тарелку и промокнул губы салфеткой. Девушка встрепенулась: кофе? Англичанин покачал головой: нет, спасибо. Они улыбнулись, как два сообщника. «Считает меня глуп- ^ цом», — подумал Шовель. Он встал и возле вешалки наблюдал, как Норкотт расплачивается, до--, "

64