Вокруг света 1979-10, страница 27

Саятчи, мунишкеры — так в Киргизии называют ловцов хищных птиц и охотников с птицами.

Дикая птица, увидев человека, бросает обычно добычу и улетает, а этот сидит не двигаясь — только перья на затылке взъерошились. Медленно и осторожно двигаясь, так, чтобы постоянно быть на виду, Деменчук приблизился на расстояние вытянутой руки, присел. Снизу медленно-медленно поднес ястребку голубиное крыло, сдвинул недоеденную куропатку, и одичавшая птица, будто вспомнив все, легко взошла па руку хозяина.

Научить птицу уступать добычу охотнику, не бояться его и не улетать мне всегда казалось делом непостижимо сложным. Во всяком случае, недоступным любому смертному. Навсегда запомнилось читан-пое: обучая — «вынашивая» птицу, сокольники сутками не спят, непрерывно расхаживая, не давая птице сомкнуть глаз, а чтобы привыкала возвращаться на руку, подолгу остаются посредине пустой комнаты, залитой водой. Делу обучения птиц они нередко отдавали всю жизнь.

— Может быть, северпых кречетов и в самом деле приручать трудно, — говорил Деменчук. — С ними мне работать не приходилось. Но в Киргизии выучивают и беркутов, и соколов-балобанов, однако комнаты водой не заливают, обходятся без этого, и в семье себе не отказывают. По своему опыту могу сказать, что соколы труднее приручаются. И среди птиц, как и среди людей, разные попадаются. Одни задачу свою понимают с полуслова, а другие лучше умрут, чем согласятся пищу из рук человека взять. Таких па третий день приходится выпускать. Но, на мой взгляд, нет дела проще, чем превратить в ловчую птицу ястреба. И к собаке, и к лошади он легко привыкает, на пятый день я с ним уже могу на охоту выходить...

Геннадий Аркадьевич вспоминал, что к птицам страсть у него проявилась с детства. Бывало, мальчишкой, ему ничего не стоило на спор приручить щегла или скворца. С птахами ему расстаться пришлось, когда пришла пора в город ехать, учиться. Двух последних выпустил уже на вокзале Тетка бы все равно в дом с ними не пустила. II возможно, не вернулась бы к нему эта мальчишеская страсть, не приведись ему оказаться в Киргизии. После службы в армии приехал он работать сю ta зоотехником и узнал, что в здешних аулах возиться с птицами не стеснялись уважаемые аксакалы, а охота с ловчими птицами считалась долом почтенным и уважаемым. Вот и проснулась в нем давняя страсть.

По тороге па Иссык-Куль Деменчук попросил остановиться у дома Омура Худаймедаева, известнейшего

25