Вокруг света 1980-12, страница 20

сохранила история, они благополучно добрались до полярной, станции мыса Северного.

В последующие годы геологи Чукотской экспедиции настойчиво пытались найти «точки Серпухова». Но безрезультатно. Видимо, единственный астрономический пункт, определенный В. И. Серпуховым и его товарищем, не мог послужить основой точной глазомерной съемки во время путешествия. Карт же тех мест тогда не было. «Белое пятно на карте, которое фактически занимали Центральные горы, оказалось орешком не по зубам тому времени. Пройдет еще немало лет, аэрофотосъемка даст геологам точнейшую карту, и другие люди с более мощной техникой раскроют богатства этого района». Этими словами Михаил Николаевич Каминский, один из старейших авиаторов Чукотки, бывший со своим У-2 незаменимым помощником поисковиков в то время, подвел итоги поискам «точек Серпухова» в тридцатые годы. ^

Лишь в середине пятидесятых годов, когда началась подробная геологическая съемка всей территории Чукотки, в этот район была направлена партия под руководством Анатолия Ивановича Кыштымова. «Основной задачей партии, — писал Кыштымов, — было уточнение геологического строения района и комплексные поиски полезных ископаемых, в том числе и олова. Рудные точки с последним металлом ранее отмечались здесь В. И. Сер-пуховым».

Издали наша колонна похожа на цепочку альпинистов, соединенных прочной связкой, осторожно и медленно прокладывающих дорогу по снежной целине. Кажется, ничто не сможет нарушить заданного ритма движения... Машины, окутанные плотными облаками выхлопных газов, с напряжением крушат белое покрывало тундры, оставляя позади себя глубокую колею. Считаем: две, четыре, шесть, семь... Стоп. Так и есть, двух недостает. Неужели ЧП? Вездеход круто разворачивается и мчит в обратном направлении.

За пригорком, с которого открывается взору широкая панорама, видим вдалеке темные силуэты. Поравнявшись с застывшими на ветру машинами, узнаем, что автоприцеп одной из них, оказывается, сильно перегрузили углем. Мотор, естественно, перегревается, не тянет.

Посовещавшись, водители решают: невзирая ни на что, дотянуть злополучный прицеп до середины пути и там оставить. Тем более что на том месте предполагается построить базу отдыха шоферов — профилакторий, и топливо в будущем, безусловно, понадобится.

Ночев>ать останавливаемся возле старательского дощатого балочка. Его мы достигли глубокой ночью, преодолев третью часть маршрута. На внутренней стенке двери приколота записка: «.Дорогие товарищи проезжие. Спички и сухари лежат на верхней полке, солярка — в бочке за дверью. Пусть у вас будет доброе сердце, берегите балок от пожара».

— Видать, дошлый старатель, хитер бродяга. Ишь как на чувства давит, — смеется Шаров, — а впрочем, правильно додумался... Есть еще людишки, которые могут так, ради забавы, стрелять в железные печурки...

Александр Дмитриевич Шаров второй наставник шоферов, объездил Чукотку вдоль и поперек и знает цену таким приютам, разбросанным по тундре. Ему приходилось замерзать в пургу, тонуть в бурных потоках паводковых рек. А разве забудется весенний месяц, когда он тринадцать суток провел на крошечном островке, отрезанный вешними водами, и его почти в бессознательном состоянии сняли вертолетчики, спасли от неминуемой гибели. Тогда Шаров решил расстаться с Чукоткой. Уехал на юг. Но через два года бросил все, купил билет на Анадырь. И снова колесит по Чукотке...

— Правильно говоришь, Саша, — поддержал Шарова Харьков. — Попадись мне такой прохвост, душу бы из него вынул. Нет им дороги в тундру.

Серафимыч, как все называют Михаила Серафимовича Харькова, старшего колонны, человек уравновешенный, покладистый. Пятнадцать лет работает Харьков на Севере... Помнится, в первый же день он удивил нас своим видом — одет не по-зимнему, на ногах легкие сапоги. «Не холодно?» — спрашиваем Серафимыча. «Зато удобно, паря, ноги не соскальзывают с педалей. А на всякий случай унты меховые припасены. Стреляного воробья не проведешь».

Утром спидометр снова отсчитывает километр за километром. Минуем бесконечные снежные заносы, каменистые осыпи, скалистые каньоны, парящие наледи.

К полудню налетел резвый ветер, закрутил поземку. Видимость уменьшилась. Машины с включенными фарами еще больше приблизились друг к другу.

Во главе колонны идет ярко-красный автозаправщик из двух цистерн. Ведет его веселый парень Лева Саркисов. Восемь лет работает он в экопедиции и по праву считается первооткрывателем многих зимников. Ему предлагали перейти в Эгве-кинотскую автобазу — не согласился.

— Хорошие ребята там работа-

¹ Однофамилец автора.

ют, — говорит он. — Но вот маршруты у них раз и навсегда определены: Эгвекинот — Иультин, Восточный, Мыс Шмидта, Светлый. Все по трассе, хожеными-перехожеными путями. Конечно, и у них свои трудности, но меня лично новизна привлекает. Да и приятно знать, что геологи всегда ждут тебя. Случается, когда к ним прорываешься, такого натерпишься, что белый свет не мил. А пролезешь к стану полевиков сквозь непогоду и увидишь, что твой приезд словно маленький праздник. Тогда про все свои собственные неурядицы забываешь...

Пурга стихла так же внезапно, как и началась. На обед останавливаемся на берегу промерзшей реки. Галечный берег обрамлен зарослями, на низких кустах — кружева изморози. Снег испятнан вокруг следами куропаток и зайцев.

Сколько ни ездишь по Чукотке, не перестаешь удивляться изобретательности шоферов. Вот и сейчас... Считанные минуты — и столовая готова. Машины ставят в круг, в центре — затишье. К одному из скатов грузовика (приспосабливают железный лом, другой конец его закрепляют на высоком валуне, подвешивают эмалированное ведро, а к бокам пристраивают три паяльные лампы. У кого-то из запасливых находится даже окладной столик...

Горячий обед, крепко заваренный чай, веселые байки взбадривают, снимают усталость. Можно двигаться дальше.

К вечеру преодолели самый тяжелый участок пути: склон крутобокой сопки, с которого ветер сорвал весь снежный покров. Обнажились стылый кочкарник, обломки глыб. Наклон рельефа заставлял быть особенно осторожным. Машины кренились так, что дух захватывало. В особо опасных местах водители выходили из кабин, внимательно осматривали путь — чуть ли не руками прощупывали. Подобная предусмотрительность оправдала себя — участок проскочили без аварий. После кто-то скажет: «Все, ребята, больше нет сил крутить баранку. В глазах плывет, и руки дрожат». Но это будет потом...

Снег впитывает, словно губка, капли горючего, и темное пятно расползается вширь. Цистерна Саркисо-ва пустеет: идет дозаправка вездехода и других машин.

Собравшись в кружок, держим совет. Наконец общими усилиями выработали план. Он выглядит так. Шоферы, которых крутизна вымота- ' ла до предела, остаются тут на ночевку. Мы на вездеходе Олега Суслова постараемся дотянуть до Водораздельного. Утром, пока колонна движется, сажаем геологоразведчиков в ГАЗ-71 и доставляем к месту разгрузки машин. Суть плана вполне рациональна: экономим время

18