Вокруг света 1984-10, страница 59

ря 1813 года. Вильям С. С. Клэрборн, губернатор».

Объявление было напечатано в местных газетах. А два дня спустя по всему городу разошлась во множестве экземь ляров листовка такого содержания: «Жан Лафит предлагает награду в 5000 (пять тысяч) долларов тому, кто доставит к нему губернатора Вильяма С. С. Клэрборна. Баратария, 26 ноября 1813 года». Ответ немало потешил горожан; как передают, даже Клэрборн оценил юмор этого документа. Престиж Лафитов поднялся необыкновенно высоко.

- Через три месяца окружной прокурор Граймз явился к губернатору с докладом, в котором содержались следующие сведения.

За последние полгода пиратами было завезено в Баратарию товаров на миллион долларов. Они хранятся не только на складах Храмового холма, но и в самом городе. По меньшей мере десятая часть взрослого населения Нового Орлеана связана с нелегальной торговлей, извлекая из нее немалую прибыль. В иные дни на Храмовом холме собираются до пятисот новоорлеанцев, среди них немало знатных горожан и чиновников. Инспектор таможни Гилберт конфиденциально сообщал, что у братьев Лафит есть сообщники в таможенном ведомстве.

— Следует обезглавить банду,— заявил окружной прокурор.— Мне известно, что Пьер Лафит нагло появляется в городе. Можно арестовать его.

— И что это даст? — возразил губернатор.— Он внесет двенадцать тысяч в казначейство, заплатит какой угодно штраф, после чего мы будем вынуждены отпустить его.

— Я найду более серьезное обвинение, от которого он не открутится!

Граймзу пришлось дожидаться своего часа еще два месяца. И он не упустил его. В июне судно федеральной полиции задержало в территориальных водах баратарийца по прозвищу Джани Огненная Борода, который, не имея поручительства, ограбил два испанских купеческих парусника.

— Я берусь доказать,— сказал Граймз губернатору,— что этот тип действовал по наущению главарей банды. При первой же возможности арестуйте Пьера Лафита.

Две недели спустя Пьер был арестован среди бела дня на улице, и шериф препроводил его в Калабус — построенный испанцами величественный замок, где, кроме тюремных камер, помещались также суд и ратуша. Адвокат Лафита тотчас подал прошение о выпуске своего клиента под залог, но Граймз отказал: никакого залога. 18 июля судья Холл уведомил Пьера Лафита, что «пират и контрабандист Джани Огненная Борода признал, что действовал по его, Лафита, совету и наущению», посему ему предстоит ответить за свои преступления.

— Вот увидите.— потирая руки, говорил Граймз Клэрборну,— недалек тот

день, когда мы закуем и второго братца, после чего их останется лишь повесить!

Губернатор ничего не отвечал. Создавалось впечатление, что эта блистательная перспектива не особенно радовала его.

3 сентября 1814 года перед Барата-рией появился бриг под флагом британского королевского флота. Корсары не успели поднять тревогу, как «англичанин» выстрелил в упор из орудия по флибустьерскому паруснику у входа в бухту. Получив пробоину в корпусе, парусник сел на мель. А «англичанин» спокойно отошел на три кабельтовых от берега, оказавшись вне пределов досягаемости батареи. Он словно бы ожидал чего-то.

От берега отвалила шлюпка: Жан Лафит направился к необычному визитеру. Бриг спустил на воду ялик под парламентерским флагом. Обе лодки сошлись вплотную. Англичане подали голос первыми:

— Где мистер Лафит?

— На берегу.

Жан Лафит отвечает решительно, не задумываясь ни на секунду.

— У нас для него пакет.

— Передайте мне.

Англичанин отдает пакет с наказом вручить его адресату в собственные руки.

— Не беспокойтесь. Впрочем, если угодно, можете убедиться сами, что пакет доставлен по назначению. Прошу следовать за мной.

Англичане гребут к берегу. Когда до него остается метров пятьдесят, глава баратарийцев сообщает:

— Жан Лафит — это я. Буду иметь честь принять вас в своем доме.

Так командовавший бригом капитан 1-го ранга Локкайер и состоявший при нем в качестве переводчика пехотный капитан Маквильямс оказались на берегу.

— Пакет,— заявил Локкайер Лафиту,— направлен вам командующим войсками его величества во Флориде генералом Николсом.

«Ставка в Пенсаколе, 31 августа 1814 года. Сэр, я прибыл во Флориду с намерением начать военные действия против единственного врага Англии. Как вам известно, Франция и Англия вновь стали дружественными державами...»

Для уяснения последующих событий напомним, что война между Соединенными Штатами и Англией тянулась уже почти полтора года. Англичане разработали стратегический план захвата богатой Луизианы; первым объектом нападения должен был стать город Мобил. Опытный Николе высадился во Флориде, принадлежавшей в то время испанцам. Испанский губернатор наотрез отказался сотрудничать с англичанами, но это не смутило Ни-колса. Он решил прощупать настроение жителей Флориды и Луизианы по отношению к американцам и нанять лоцманов, хорошо знающих побережье. Его

письмо Жану Лафиту преследовало именно эти цели.

Николе предлагал Лафиту и его «храбрым сподвижникам» поступить на службу британской короне. За это главе баратарийцев был обещан чин капитана 1-го ранга. А после заключения мира всем участникам военных действий обещались земельные участки — в зависимости от их звания и заслуг.

«Ожидаю немалую пользу от вашего сотрудничества,— писал в заключение Николе.— Прошу вас не медлить с решением».

Жан Лафит ознакомился с текстом с большим вниманием, не проронив ни слова.

Локкайер осведомился, что Лафит думает о предложении генерала Никол-са.

— Предложение весьма лестно и почетно,— добавил англичанин.— Столь высокое воинское звание редко когда дается иностранцу. Кроме того, я уполномочен сообщить вам еще одно условие, не упомянутое в письме.

Лафит оставался непроницаемым. Локкайер кашлянул и продолжил:

— Лично вы получите сумму в тридцать тысяч долларов. Выплата по вашему выбору может быть произведена в Пенсаколе или Новом Орлеане.

Глава Баратарии молчал. Гости переглянулись. Ей-богу, предложение генерала Николса настолько привлекательно, что человек в здравом уме не станет отказываться. Целое состояние плюс почетное звание капитана королевских военно-морских сил! Англичане не скупясь расхваливали сделку.

— Мне нужно время, чтобы подумать,— промолвил наконец Жан Лафит.

— Полноте, что тут думать! Вы ведь француз, а значит — друг Англии. К тому же американский губернатор объявил вас вне закона, подверг всяческому позору и поношению, а ваш брат коварным образом заточен в тюрьму, где его держат в цепях. Разве не так?

— Мне нужно обсудить ваши предложения с моими капитанами,— сказал Лафит.— Попрошу ожидать меня здесь.

Не прошло и часа после его ухода, как в помещение ворвалась группа флибу-. стьеров, схватила обоих англичан и без всяких церемоний затолкала их в сарай, навесив на двери амбарный замок.

Жан Лафит, узнав о недопустимом обращении с парламентерами, целую ночь терпеливо успокаивал горячие головы:

— Я люблю англичан не больше, чем вы. Но мне нужно потянуть время, чтоб выведать их планы. Нам подворачивается случай прославить Баратарию. Может быть, совсем скоро мы станем разгуливать по улицам Нового Орлеана с поднятой головой. Доверьте это дело мне.

Рано утром Жан Лафит освободил узников и, рассыпаясь в извинениях, проводил их до ялика. Когда капитан Локкайер уже сидел в лодке, бос пере-

57