Вокруг света 1985-03, страница 37

— Источник слабый,— сказал он,— если там действительно живое существо, неизвестно еще, как оно поведет себя. Надо взять три-четыре пеленга с разных точек, определить точное местонахождение источника и немедленно вернуться на базу. А там уж еще раз проверим оборудование, защиту и согласуем план дальнейших действий.

Я не стал спорить с контактологом. Взяли четыре пеленга и установили, что пси-излучения идут из озера. Источник практически не перемещался. Я спокойно довел кэб до форстанции и перед тем, как загнать его в шлюз, еще раз хорошенько обдумал ситуацию.

Завтра мы отправимся к озеру, отыщем источник пси-волн, и тайна Мегеры будет раскрыта. Чем это обернется для Саади? Если в озере обнаружится загадочный Разум и Саади вступит с ним в контакт, то он смело может становиться в шеренгу гениев рядом с Архимедом, Ньютоном, Эйнштейном... Если же определят в пси-волнениях озера чисто физический феномен или, скажем, примитивное животное, развившее в себе телепатический орган, тогда планы Саади добыть на Мегере подтверждение своей ученой доктрины лопнут, как мыльный пузырь. Не повторяется ли сейчас история, которая произошла восемнадцать лет назад и которая так трагически закончилась для оппонента СааДи — космоэколога Бурцена? Поче-муГ-же не допустить, что в схожей ситуации произойдет аналогичная развязка?

А не значит ли это, что под личиной профессорской вальяжности скрывается Преступник? Тогда и с репортером Санкиным тоже произойдет «несчастный случай»? И еще один свидетель исчезнет. Конечно, по вине зловредного неуловимого внеземного интеллекта. По крайней мере, так будет утверждать перед очередной комиссией профессор Набиль Саади. Несомненно, интерес к его теории возрастет во всех научных кругах. Мнению очевидцев и «участвовавших лично» верят многие. И не для этого ли напросился Саади в мои напарники? Если он убил Бурцена, чтобы помешать установить истину, что помешает ему снова подыграть собственному научному честолюбию? Каким образом? Совершив еще одно убийство. Круг замкнулся...

Да, если и вправду дело обстоит так, становится понятным, почему сегодня Набиль не пошел к озеру. Преступление надо подготовить и не оставить никаких улик. А может, преступление уже готовится? Сама ли по себе задрожала стрелка психоиндикатора или с помощью Саади?

В любом случае, решил я, завтра нужно быть готовым ко всему. Я еще раз проверил снаряжение. Потом ввел информацию в резервный форстанцион-ный спутник гиперсвязи. Вызвал кибера и приказал ему запустить флашер ровно в двадцать ноль-ноль по местному времени. Если я вернусь, успею отменить экстренное сообщение. Затем я принял

ледяной душ, выпил чашку обжигающего шоколада и впервые за последние дни заснул нормальным глубоким сном.

Ком полупрозрачных мышц брызнул мелкими обугленными кусками, беззвучно погибая под ударом огненного луча. Все мегерианские хищники почувствовали, что на планете появился новый, более совершенный, нежели они, зверь, и отметили про себя, что на двуногое прямоходящее существо охотиться нельзя. Теперь медузы пропускали людей, стараясь ничем не выказать своего присутствия. Но не это было главным для медуз. Какая-то непонятная тревожная волна врывалась в их мыслящие органы, заставляла забывать о голоде, об инстинкте самосохранения. И волна эта шла от озера, которое уже поднялось до самых краев котлована.

ГЛАВА 13

Как бы пробуя силу, озеро забавлялось мусором, попавшим в него с ручьями, растворяло органические частицы, а неорганические вещества опускало на твердое незамутненное дно. Напрягшись, собрав волю мириадов клеток воедино, озеро набросилось на лес телепатическим арканом и потянуло все живое, словно затягивая петлю. И меге-рианский лес вздрогнул, и застыли в ужасе перед неминуемой гибелью звери. И только третья луна бесстрастно продолжала висеть в небе.

Стрелка «детектора разума» вчера качнулась, когда мы приближались к третьей зоне. Это совсем рядом с озером. Вместе с Саади мы с самого начала исследований разбили район на условные зоны. Озеро, где выловили костюмы погибших ученых, мы приняли за зону «ноль», каждые следующие сто метров по радиусу — за очередную зону. Наша форстанция, таким образом, попадала в восемьдесят третью зону.

Несколько раз запеленговав источник пси-волн, мы установили, что излучения исходят от берега или с поверхности озера. По саадиевской шкале определили интенсивность интеллекта. Вышло где-то на уровне питекантропа. Не бог весть что, но я лично не стал бы откладывать знакомство с телепатом. Однако Саади решил, что знакомиться рановато и следует еще подождать. Я порядком разозлился, хотя на следующий день признал, что контактолог оказался прав.

Мы выехали с утра. Кэб оставили, как обычно, не доезжая до озера. Включили детектор. Стрелка сразу прыгнула. Пошли дальше пешком. Я — сзади, Саади чуть впереди. Абу-Фейсала было не узнать. Профессор то как загипнотизированный не отводил глаз от своего индикатора, то начинал дико озираться по сторонам. Я хорошо понимал возбуждение профессора: он стоял на пороге открытия или...

Идти было тяжело: ночью прошел ли

вень, и лес, еще вчера пригодный для легких пеших прогулок, превратился в настоящий растительный ад. Все переплелось и перепуталось. Трава вытянулась и обвилась вокруг колючего подлеска, кустарники зацвели сочными желтыми жгутами, которые за ночь обкрутили и словно связали друг с другом древесные стволы, а бурые, зеленые и канареечные кроны деревьев сошлись наверху в сплошное лоскутное одеяло. Под этим покровом мегерианский лес пытался удержать драгоценную, дающую жизнь влагу. На всех лесных уровнях, от чавкающего под ногами грунта до лиственной крыши, бурлила и кричала на все голоса, ударялась о наши защитные поля и отлетала в стороны чу-жепланетная жизнь.

Мы пробивались сквозь заросли, где подныривая под ветки, где, как ледоколы, раздвигая листву собственным весом, где карабкаясь по завалам, точно по лестнице. Вот если бы поработать бластером хотя бы две минуты, то перед нами лежала бы удобная, в меру широкая просека. Причем, я уверен, она через сутки снова полностью заросла бы. Не исключаю, что я так и поступил бы, будь у меня другой спутник. Но Саади за такую вольность потом заест.

Казалось, эти заросли никогда не кончатся. Я поделился с Саади опасениями, что лес может оборваться у самой воды и последний наш шаг будет прямо в озеро. Но мы опасались напрасно. Перед озером растительность редела, на берегах оставалась лишь жесткая короткая трава. Будь это земной лес, то лучшей площадки под туристский бивак и желать нельзя. Но мы были не на отдыхе и помнили о здешних сюрпризах. Поэтому оба сразу уловили в идиллическом пейзаже какую-то неестественность, какое-то несоответствие тому, что встречалось нам до сих пор и сложилось в единую общую картину.

Заметив, как Саади проверил оружие, я тоже нащупал свой бластер. Однако нужды в том не было. Нападать на меня никто вроде бы не собирался, да и защитное поле страховало от неожиданностей.

Мы расставили аппаратуру, датчики, укрепили детектор. Из его показаний следовало, что где-то в озере и в самом деле притаился некто слегка мыслящий. Это было невероятно и могло сулить неожиданности, если прибор не лгал.

Красное солнце завалилось за горизонт и оттуда подсвечивало третью луну, и без того сияющую в лучах Желтого солнца, как медная тарелка. Других лун на небе видно не было. День стоял жаркий, хотя в костюмах мы не ощущали этого. Высокую температуру поверхности выдавал дрожащий, подернутый дымкой испарений воздух.

Было тихо. В моем шлемофоне привычно шелестело дыхание Набиля Саади, приглушенно доносились из леса животные всхлипы да звенело несколько ручьев, родившихся с ночным ливнем и теперь с журчанием устремлявшихся к наполняющемуся озеру.

35