Вокруг света 1986-06, страница 60

искусно управляют плотиками рыбаки. Упираясь чуть согнутыми ногами в крайние бревна, словно стараясь их раздвинуть, они легко работали широкой доской, служившей и веслом, и рулем. С палубы процесс управления плотом казался простым и доступным.

Заработал мотор, и шхуна, медленно разворачиваясь, направилась к выходу из лагуны. Мимо проплыли каменные утесы, на которых сидели задумчивые пеликаны. Этих птиц много в рыбацких поселках. Они выполняют роль санитаров прибрежных вод и прекрасно уживаются с рыбаками. Мне часто приходилось наблюдать, как пеликаны парят над самой водой, высматривая добычу. Заметив рыбу, птица резко опускает в воду свой клюв-ловушку, и через секунду рыба уже трепыхается в мешке. Дожидаясь возвращения рыбацких судов, пеликаны часами сидят на воде, словно огромные поплавки. Если им бросить с борта рыбу, возникает настоящая свалка. Ночуют пеликаны на скалах. Случайно потревоженные, они срываются и, падая на камни, не успевают расправить свои длинные крылья. Пеликан, сломавший крыло, обречен на скорую голодную смерть. Я видел, как медленно ковыляла птица-инвалид по берегу, волоча за собой крыло. И, обессилев, упала, чтобы уже никогда не подняться.

Выйдя из лагуны, Хосе взял курс в открытый океан, а удалившись на полмили, направил шхуну параллельно берегу. Погода стояла превосходная. Под лучами яркого солнца искрилась изумрудно-голубая поверхность моря. В прозрачной воде можно было видеть стремительно проносившихся больших рыб. А у поверхности плавали огромные, до полуметра в диаметре, медузы. Похожие на разноцветные парашюты, они скользили вдоль борта, медленно шевеля длинными щупальцами. Встреча с ними в воде не сулит ничего хорошего — кожа на месте ожога покрывается волдырями, поднимается температура, лихорадка мучает человека несколько дней.

Воды, в которых мы плыли, богаты самой разнообразной живностью, начиная с грациозных морских коньков и кончая акулами. Встречается и меч-рыба. Верхняя челюсть ее заканчивается костяным отростком, нередко достигающим длины более метра.

Этот «меч» местные умельцы отпиливают, чистят, полируют. Вытачивают рукоятку в форме орла или акулы, а на «клинке» вырезают изображение какого-нибудь животного. Изготовленные таким образом сувениры пользуются большим спросом. Популярны у туристов и высушенные акульи челюсти. Да и на стенах рыбацких домиков можно увидеть эти странные «капканы»-аму-леты.

На шхуне двое рыбаков из поселка готовились к ловле. Они ловят мурен с тех самых плотиков, на которых

мы переправлялись на судно. А пока плотики резво бежали за кормой на буксире. Снаряжение у рыбаков было очень простое: к концу лески, намотанной на деревяшку, привязан металлический поводок, заканчивающийся большим острым крючком. Приманкой служили заранее пойманные маленькие осьминоги — лакомство мурен.

Вот и заветное место. Шхуна стала на якорь у самого берега. Сплошные камни, ни одной песчинки. Скалистый берег поднимался над водой метров на двадцать-тридцать. Ни кустика, ни деревца, ни цветка. Безмолвная каменная пустыня. В таких местах глубоко под водой и находятся норы, где живут мурены.

Через несколько минут рыбаки перешли на плотики и отплыли от шхуны метров на десять. Надежно насадив осьминога на крючок, ловец бросает его в воду, разматывает леску и, почувствовав, что крючок с приманкой достиг дна, начинает слегка подергивать снасть. Осьминог трепыхается на крючке и привлекает внимание мурены.

Рывок — и рыбак осторожно выбирает леску. Вскоре в воде показывается длинное змеевидное тело. Мурена бьется, бешено хватая зубами металлический поводок. Рыба извивается, скручивается в спираль, затем молниеносно распрямляется, стремясь освободиться от крючка, крепко сидящего в пасти. Рыбак немного стравливает леску, затем снова выбирает ее. Постепенно мурена ослабевает, движения ее замедляются. Из воды высовывается оскаленная пасть, в которой сверкают острые зубы, и темно-коричневое, местами черное тело, покрытое бородавками. Ударом металлического прута рыбак оглушает рыбу, а затем засовывает добычу в брезентовый мешок.

За два часа рыбаки поймали несколько мурен. Хуан выбрал на корме шхуны свободное место и, предупредив всех об опасности, вытряхнул содержимое мешка на деревянный настил. Вблизи мурены являли собой весьма неприятное зрелище: будто на палубу вывалился огромный клубок змей. Глаза-бусин-ки злобно сверкали, зубастые челюсти грозно подергивались. Кому-то вздумалось проверить самочувствие мурен. Палка, сунутая в пасть одной из рыб, была тут же крепко схвачена, а попытки ее вытащить закончились не в пользу человека.

Рыбаки, ловко орудуя ножами, разделали несколько рыбин, прополоскали филе в воде и порезали на кусочки. Сложив на подносе, обильно полили соком лайма. И себиче было готово.

Солнце клонилось к закату, пора было возвращаться. Хуан запустил мотор, и шхуна, послушная хозяину, легла на обратный курс.

Пайта — Москва

Эскимосы, живущие в устье Юкона на Аляске, называют себя юпик — настоящие люди.

Лес, тундра, море веками обеспечивали все их потребности. В большой многоводной реке они ловили лососей. В окрестной тундре мужчины охотились, а женщины собирали ягоды и целебные травы. На кожаных байдарках отправлялись в Берингово море добывать моржей и тюленей.

В зимние дни, когда полярная пурга заносила снегом их землянки и, казалось, скованная морозом, замирала сама жизнь, эскимосы собирались вместе, шили одежду из шкур диких оленей — карибу, росомахи, волка и рассказывали друг другу сказки — кулират или диковинные истории из жизни — канымчит.

Особенно радостными были дни весенних праздников, когда все собирались в большой землянке — кар-жиме и начинались танцы. В руках танцоры держали резные жезлы с изображением луны и солнца, украшенные перьями. Эти жезлы, считалось, делали руки подобными крыльям птиц и соединяли людей с природой, со всем мирозданием.

Давно ушли в прошлое времена, когда юпики жили изолированно. Современность со всеми ее благами и противоречиями вторглась в их жизнь. Они увидели мир во всем многообразии и ясно поняли, что его надо сохранить.

В Москву их привело желание познакомиться с советскими людьми, навести, как они говорят, мост дружбы.

Джон Пингайяк окончил Аляскинский университет и теперь учительствует в родном поселке Чивак. Его жена Тереза работает воспитателем в детском садике. Чуна Макинтайр родом из поселка Киик, что в низовьях Юкона. Он студент, изучает в Калифорнии искусствоведение, собирается посвятить себя исследованиям в области эскимосской культуры. Вместе они — фольклорный ансамбль, исполнители народных эскимосских танцев.

Налаживание дружественных отношений с соседями американским эскимосам представляется делом столь важным, что сразу же после женевской встречи в верхах они сочли необходимым направить своих музыкальных «ходоков» в Советский Союз с миссией мира и дружбы. И по поселкам был объявлен сбор средств для этой поездки, а пятерых детишек семьи Пингайяк решено- было на это время разместить у родственников и соседей.

И вот эскимосы в Москве. Позади поездка по городам Сибири, встречи с чукотским студенческим ансамблем из Магадана. Они выступали в Институте этнографии, на телевидении. Впечатлений много, и все радостные. «Мы Должны дружить,— говорят они.— Мы должны встречаться. Пусть всегда на земле будет мир!»

М. ЧЛЕНОВ