Вокруг света 1986-12, страница 51

ходили по Днепру на Балтику и возвращавшиеся на родину скандинавы...

Исследование Вяземского, опубликованное в «Филологических записках» в Воронеже в 1877 году, прошло незамеченным. О нем вспомнили лишь теперь, когда археологи фактами могли подтвердить точку зрения советских историков. Через Восточную Европу, в том числе через русские земли, проходило несколько транзитных путей древности, которые связывали европейский мир с Востоком. Однако все они располагались в широтном, а не в меридиональном направлении. Исключение составлял только Великий Восточный путь, проходивший из Балтики, Финского залива вниз по Волге. Но исключение, как известно, только подтверждает правило. Клады восточных монет вместе с монетами западноевропейскими находили в верховьях Волги, на Оке, в окрестностях Смоленска— там, где в слоях поселений и под курганами лежали свидетельства оживленной торговли в VII—X веках. Находки словно указывали путь вдоль рек, пересекали водоразделы, отмечали направление постоянных торговых связей, но ни одна из таких ниточек не протягивалась вдоль Днепра.

Даже в самом Киеве, «матери городов русских», на его древней территории, вскрытой за последние десятилетия работами украинских археологов, оказалось ничтожно мало вещей скандинавского и византийского происхождения, относящихся к тому времени, когда движение по пути «из варяг в греки» должно было быть особенно оживленным.

Неужели летописец все выдумал?

Чтобы выйти из историко-геогра-фического «тупика», академик Б. А. Рыбаков недавно предложил следующее объяснение, основывающееся на буквальном прочтении летописного текста. По его мнению, автор детально описывал только вторую половину пути — «из грек», то есть из Византии, в «варяги», иначе в Балтийское море. Этот путь и проходил по русским землям. В Константинополь же «варяги», по мнению ученого — скандинавы, плыли вокруг Европы «до Рима», как значится во второй половине сообщения летописи.

Однако и тот и другой пути — один по глухим, ненаселенным пространствам Восточной Европы, через чащи лесов и топи болот, насчитывающий не одну тысячу километров; другой вокруг всей Европы через Северное море, Бискайский залив с его штормами, Атлантический океан и превратностями плавания по Средиземному морю,— не находили ни исторического, ни археологического подтверждения. Больше того, оставалось по-прежнему не ясно, кто такие «варяги» и где их искать на просторах Балтики. Между тем летописец указал именно варягов, которых он потом отождествлял с^ч «русью», а не свеев (шведов), данов (датчан), урманов (норвежцев) или англов.

ГДЕ ШЕЛ АПОСТОЛ АНДРЕЙ?

Если сам путь «из варяг в греки» был обойден вниманием исследователей, то этого нельзя сказать в отношении сюжета, непосредственно с ним связанного. Следом за перечнем географических ориентиров и указанием, куда именно можно попасть, следуя направлениям, отмеченным средневековым географом, в летописи содержится своего рода «иллюстрация» к описанному выше пути «из грек». Это так называемая «легенда об апостоле Андрее».

Согласно сказаниям каждый из двенадцати апостолов, распространявших христианство, имел свой «удел», или «жребий»,— отведенную ему для миссионерской деятельности территорию. На ней он проповедовал среди проживавших там народов и впоследствии особо почитался. Андрею, брату Петра, который выбрал местом своей резиденции Рим, выпал жребий проповедовать христианство по берегам Черного моря. Поэтому для средневекового читателя было вполне естественно узнать, что, обнаружив путь «из грек в варяги», по которому можно дойти до Рима, Андрей отправился навестить своего брата. Вот как повествует об этом летописец: «Андрей проповедовал в Синопе, потом пришел в Корсунь и, узнав, что вблизи Корсуня есть устье Днепровское, захотел пойти в Рим. Он пришел в Днепровское устье и оттуда пошел вверх по Днепру...» Далее рассказывается, как апостол побывал на месте, где позднее возник Киев, предсказал его будущую славу, посетил в Новгороде «словен», удивился их банному мытью и, «пойдя в варяги, пришел в Рим».

Автор послал апостола Андрея по тому самому пути, который до этого описал летописец. Факт этот считался самым убедительным доказательством того, что подобный путь действительно существовал. В противном случае своим рассказом летописец подрывал веру не только в собственное творение, но и в дела апостольские. Однако в какое время существовал этот путь? В I веке нашей эры, когда «путешествовал» по нему апостол, или в конце XI века, когда была написана — как полагают — вводная часть «Повести временных лет»? В том, что апостол Андрей не ходил этим путем, никто из исследователей не сомневался. Вставал вопрос о существовании самого пути с берегов Черного моря в Рим именно по Днепру. Вот почему всех без исключения ученых интересовало: когда и по какому случаю могла возникнуть на Руси легенда о хождении апостола Андрея?

Следует напомнить, что в те времена этот вопрос представлял не исторический, а сугубо политический интерес. Для молодой русской церкви, стремившейся освободиться от контроля константинопольской патриархии, было лестно вести свое начало от самого апостола. Однако как

объяснить, что древнерусский книжник, повествовавший о делах апостольских в конце XI или в начале XII века, позволил своему «герою» отправиться в Рим? Ведь «еретиком», «нечестивым» в глазах восточных христиан стал сам папа римский! И все же большинство исследователей склонны были относить возникновение этой легенды к 80-м годам XI века, ко времени Всеволода Ярослави-ча, когда Андреевские церкви строятся в 1086 году в Киеве, в 1089 году — в Переяславле, а у потомков этого князя имя Андрей неожиданно приобретает особую популярность. Об этом писали такие ученые, как В. Васильевский, И. Малышевский, А. Седельников. Правда, некоторые — их было меньшинство, пытались провести осторожную мысль, что легенда о хождении апостола могла попасть в нашу летопись значительно позднее момента ее составления, например, уже в XII веке, как утверждал А. Карташов, поскольку для предположения, что она возникла раньше, казалось, не было никаких оснований.

Неясным оставалось и то, почему апостол отправился в Рим через варягов, а не другим, более близким путем, и откуда в Киев попала сама легенда.

Ответы на тот и другой вопросы были самыми разными. Ученые вспоминали о варягах-мучениках, которых принесли как-то в жертву идолам Владимира, о почитании апостола Андрея именно в северных странах — Исландии, Ирландии, Скандинавии, Англии и Шотландии, где он стал даже национальным святым... Что касается источника заимствования, то указывали или прямо на византийскую церковь, или же, как А. Погодин и В. Васильевский, на Грузию, где Андрей почитался наравне со святой Ниной. Некоторые полагали даже, что деятельность апостола на черноморских берегах — факт исторический, и память об этом переходила из уст в уста на протяжении почти двух тысячелетий. В качестве доказательств, в частности, приводили ряд легенд, записанных на Кавказе в конце прошлого века. Однако при внимательном рассмотрении выяснилось, что все они получили хождение в народе в результате церковных проповедей и поучений.

Гипотезы повисали в воздухе. Сторонники пути по Днепру из Черного моря в Балтийское и далее, до Рима, опирались на исследователей средневековой легенды, утверждавших ее возникновение на Руси в конце XI века. Да, но ведь они даже не рассматривали возможность или невозможность пути в Рим через Киев, поскольку их интересовали совсем другие вопросы. Круговой путь вокруг Европы, описанный летописцем, воистину оказался «заколдованным» кругом!

Впрочем, не совсем. К тому времени, когда Б. А. Рыбаков выдвинул предположение о пути по Днепру

4 «Вокруг света» № 12