Вокруг света 1987-06, страница 34

ми на человека не нападают. Но если от них убегать...

Когда мы, вымотанные переходом, с пересохшими глотками, добрались до лагеря, то увидели, что наш инже-нер-радист колдует над разобранным на части вторым приемопередатчиком. Он воспользовался передышкой и решил проверить пайку... Ситатунга и не подозревали, что в тот день львы обеспечили им беззаботные послеполуденные часы.

БОЛОТА, ПО КОТОРЫМ ХОДЯТ БАНЬЯМБО,

долго не подпускали нас к себе. Если ненароком оступиться на плавучем острове, растительный слой сомкнётся над головой и не выпустит из плена. Баньямбо, по слухам, ловки, проворны и обладают опытом, который позволяет им преодолевать эти просторы, заросшие водными растениями. Мы никак не могли добиться более точной информации о них, а то, что было известно, еще более разжигало наше любопытство. Решили сами поискать баньямбо.

В районе, где они живут, лежащем частью в Руанде, частью в Танзании, ходит множество интересных легенд. Так, в верованиях древних племен важное место занимала молния — они называли ее небесным князем Нкуба. Он жил на небе в окружении своих жен. Одна из них, Газани, горько страдала оттого, что не могла иметь детей. Бог (по-руандийски — Имана) сжалился над ней и разрешил понести при условии, что она никогда не откроет тайну своей плодовитости. Сестра Газани, весьма любопытная особа, проникла в тайну, и Газани была наказана, трое ее детей были свергнуты на землю и оказались неподалеку от полуострова Му-бари. Дети Газани — Сабизезе по прозвищу Кигуа, его брат Мутутси и их сестра Мпунди — положили небесное начало руандийским династиям.

Этноисторики согласны, что проникновение тутси на восточные земли началось с Мубари. Позже колониальные границы были проложены по Нилу и оставили Руанду и Танзанию по разные стороны кагерской впадины. Когда весь район был превращен в Национальный парк, баньямбо постепенно пришлось отказаться от рыбной ловли и охоты, что ущемило их права. До сих пор племя посещают считанные европейцы, и баньямбо поддерживают контакт только с полицией парка. Наверняка баньямбо недолюбливают белых, а это немного пугало нас. Кроме того, нам не рекомендовали отправляться в подобную экспедицию — район является частью танзанийской территории, на посещение которой у нас не было предварительного разрешения. Мы также знали, что несколько лет назад группе Кусто пришлось повернуть обратно, поскольку его встретили здесь весьма недружелюбно. И потому решили

нагрянуть неожиданно и постараться, чтобы нас не заметили.

На новенькой надувной лодке с мощным подвесным двигателем отправляемся прямо на восток. Ихтиолог Венсан, изучающий проблемы рыбной ловли на озере Ихема, решил отправиться с нами, хотя он то-же не знал, что нас ждет. Лодка прошла вверх по течению Нила — Каге-ры, потоку красновато-грязной воды, мчащемуся в папирусных зарослях. Ревущий двигатель оповещал окрестности о нашем продвижении. Мы круто свернули по отходящему от реки протоку. Замедляем ход, вода не очень глубокая, да и плавающие растения не дают возможности разогнаться.

Египетские цапли взлетают при нашем приближении, шорохи указывают на наличие живности в тростниках. Налетает гроза - и лодка превращается в плавучий бассейн. Мы вымокли до костей... Важно запомнить приметы, чтобы выбраться из этого лабиринта. Дело не в том, чтобы знать, где находишься, а в том, как найти обратный путь... Ладно, доверимся случаю!

Слышим лай собак и движемся на этот знак человеческого поселения. Минут через десять лавирования среди тростников видим островок с тремя невысокими хижинами. Осторожно приближаемся. Никого, кроме нескольких лающих псов Место явно обитаемое. Скорее всего, баньямбо скрылись, напуганные ревом двигателя. Мы безоружны, и защищаться нам нечем. Отравленная стрела, пущенная из засады, не оставит никаких следов, и никто не отыщет нас в этом затерянном уголке.

Вокруг ничто не шелохнется Вы-лезаем на берег, чтобы обсудить ситуацию. Венсан натыкается на плавающие копья, с которыми баньямбо охотятся на антилоп. На крыше одной из хижин вялится нога водяного куду с характерными широко расставленными пальцами копыта. Желтые псы лают, отбежав на безопасное расстояние. Баньямбо охотятся на антилоп с их помощью: псы обнаруживают дичь и загоняют ее. Когда антилопа теряет силы, охотники подплывают на пирогах и пронзают ее копьем, ручка которо го снабжена поплавком, Венсан показывает нам свежие шкурки бананов — обитатели хижин прячутся где-то неподалеку.

Вскоре показывается пирога. На ее борту мальчуган, отталкивающийся от илистого дна шестом. Несколько раз он проплывает мимо, с недоумением нас разглядывая. Мы терпеливо ждем.

Из зарослей папируса выскальзывают еще несколько пирог. Нас внимательно рассматривают, Самые молодые — они посмелей высаживаются и делают несколько шагов в нашу сторону, затем появляются и старики. Страхи преодолены, баньямбо начинают заниматься делами, не обращая на нас внимания. Вытас

кивают из пирог рыболовные снасти, современные сети и несколько сотен рыб — большей частью это тилапии и сомы. Три рыбака, сидя на корточках, ловко чистят рыбешек и нанизывают их на прутья. На берег вытащены еще три пироги. На одной из них несколько плетеных длинных ульев. На носу пироги дымятся угли. «Плавучий» пчеловод устанавливает ульи в кустарнике, неподалеку от зарослей кувшинок. Через некоторое время он получит мед с несравненным ароматом. Вторая пирога принадлежит оптовому скупщику, который закупает рыбу на месте. Такая организация дела в забытом уголке поражает нас.

Третья пирога, до поры державшаяся в тени, принадлежит торговцу: он доставил банановое пиво, которым по традиции закрепляются торговые сделки. Покупатель и продавцы по очереди, за плату, прикладываются к единственной трубке, которая торчит из горлышка пузатого сосуда. Поскольку отказ от угощения можно расценить как дурной тон, мы снимаем пробу традиционным способом, через трубочку. Прежде всего — не видно, что пьешь, во-вторых, можно сделать вид, что наслаждаешься напитком. В крайнем случае, в трубочку можно просто подышать.

Торговец включает транзистор — он тоже продается. Современная музыка в примитивной пироге, в центре забытого временем поселка, неприятно режет слух. Мы пытаемся разговорить новых знакомых, которые в конце концов решили нам показать деревеньку, где живут женщины и дети,

Через два часа, в сопровождении армады пирог, теснящихся вокруг нашего судна, подплываем к деревне, где в прошлом году группу Кусто ждали полицейские... По правде говоря, мы не очень спокойны, поскольку углубились на танзанийскую территорию и никто не поверит, что мы заблудились...

Но пора подумать о возвращении — нам еще надо выбраться из болотного лабиринта. Окружающие нас люди держатся настороже, и мы воздерживаемся от фотографирования. Фотоаппараты лежат в водонепроницаемых коробках, времени на распаковку нет, да и баньямбо надо немного приучить к съемке. Это будет сделано позже.

Можно считать, что приняли нас достаточно сердечно, ведь мы ожидали другого. Правда, мы рассчитывали увидеть традиционный племенной быт, а нашли пластмассовые тазы, нейлоновые сети и радиоприемники. И все же европейцев здесь бывало мало. Стэнли, искавший истоки Нила, не добрался сюда. Сто лет назад по ту сторону Кагеры его ждали десять тысяч вооруженных воинов... Тогда в сердце Африки не удалось вступить ни одному белому человеку.

Перевел с французского АРКАДИЙ ГРИГОРЬЕВ