Вокруг света 1988-11, страница 12

висает над залом площадью более полутора тысяч квадратных метров, мы смогли наблюдать «великое таинство», которое оказалось не под силу средневековым алхимикам: превращение бумажек в золото.

В центре зала расположены пять овальных площадок, окруженных барьерами. Это так называемые операционные посты. Вдоль стен амфитеатром установлены столы с телефонами и дисплеями — места брокеров, представителей маклерских компаний. Остальное пространство заполняла гудящая, как пчелиный рой, толпа «бадати» — молодых людей, которые с помощью совершенно непонятных для непосвященных знаков, подаваемых пальцами, практически осуществляют все сделки на бирже.

Насколько мы могли заключить из пояснений завсегдатаев-японцев на галерее, биржевая «кухня» в принципе проста. Когда маклерская компания получает от клиента приказ скупить или продать акции, она немедленно по телефону или через дисплей передает его брокерам в операционном зале. Теперь главное -как можно быстрее сообщить об этом лицу, регистрирующему сделки. Даже секунды промедления могут решать многое. Брокеры передают этот приказ бадати, одетым в темно-синие пиджаки. Шум не позволяет брокеру порой даже докричаться до «синих пиджаков». Тогда в ход идет отработанный язык жестов.

Но вот указание передано «Синие пиджаки» срываются с места и устремляются к операционным постам, где сидят невозмутимые и сосредоточенные «саитори» - комиссионеры перекупщики, одетые в коричневые пиджаки. Они и фиксируют поступивший заказ. Здесь же, на операционном посту, находятся специальные служащие биржи, следящие за правильностью работы саитори. В их задачу входит также ввод всей поступающей на пост информации в компьютеры, моментально выдающие данные на табло, размещенные по периметру зала.

Покидая биржу, мы купили свежие японские газеты. На деловых страницах сообщалось о курсах акций, прибылях крупнейших компаний страны. А в самом углу втиснулось крохотное сообщение: в возрасте 36 лет покончил жизнь самоубийством Наити Комура, который разорился на бирже.

10.00.

Наконец-то! Сквозь дымку облаков вновь выглянуло солнце, щедро рассыпав лучи по стеклянным фасадам зданий. Город заискрился красками, зазеленел островками скверов и парков.

Который час мы бродим по улицам, а на туфлях практически нет пыли. Что же, выходит, наши коллеги, ярко описавшие токийский невыносимый смог и мертвые реки, преувеличивали?

За ответом мы решили обратиться в столичный муниципалитет.

Нас принял заместитель начальника отдела по охране окружающей среды Тихара Симадзаки. Он рассказал, что и смог, и загрязнение токийских рек, в коих исчезла рыба, и вырубленные зеленые насаждения — все это имело место в 50-х и 60-х годах. Три крупнейшие реки столицы -Тама, Канда и Сумида — стали тогда жертвами процесса индустриализации и оказались настолько загрязнены, что в городе создалась угроза нехватки воды. Токийский залив в конце 60-х годов также превратился в «мертвое море».

Первой тревогу забила обществен

ность. В различных районах города стали появляться добровольные организации «За охрану природы». В настоящее время их насчитывается в Токио свыше 500. Под их давлением в 1970 году парламент одобрил «Закон об основных мерах против загрязнения окружающей среды», а в 1971 году было создано Национальное управление по охране окружающей среды, которое было наделено самыми широкими полномочиями для выполнения своей миссии.

Муниципалитет одобрил систему высоких штрафов для фирм-нарушителей. Предприятия химической и тяжелой промышленности были переведены из черты города в другие рай-

10